Системный сбой
Шрифт:
Женя выдохнула, вытерла об халат взмокшие пальцы.
«Я не обиделась. Просто очень сильно испугалась. Что когда-нибудь кто-нибудь всё же напишет. Что-нибудь нехорошее. Страх неведения – это одно. А как принять очевидное, что неприятно или причиняет ещё большую боль? Во тьме неведения хоть и страшно, но там, по крайней мере, все живы, здоровы. Так, как того хочу я. Однако стоит выглянуть наружу и... Я не нахожу слов, чтобы внятно описать свои ощущения... Наверное, потому что ничего не чувствую и, скорее всего, не почувствую никогда».
«Соня,
Соня смутилась, поставила «смайлик». Она уже могла улыбаться, а ведь только что плакала, боялась, дулась. Ребёнок, девчонка, человечек...
Женя ухватилась за подбородок. Свободной рукой поманила Целтина. Тот навис, обдав запахом дыма.
Женя жадно «затянулась». Было необходимо успокоить бег мыслей – запах повседневности пришёлся как нельзя кстати!
– И вы ещё в чём-то сомневаетесь?! – тем не менее воскликнула она. – По-моему, тесты – ни к чему. Всё и без них очевидно!
– Порой, мы сами убеждаем себя в чём-то. Принимаем при отсутствии фактов – именно так возникла религия, ориентированная на страх.
– Но ведь тут другое, – опешила Женя.
– Ты ведь хочешь, чтобы Соня оказалась человечной, не так ли?
Женя открыла рот, но ничего не ответила. Целтин был в чём-то прав. Человеческий мозг совершенен в своём несовершенстве... Точнее мозг первоклассный инструмент – о чём-то лучшем приходиться только мечтать! – несостоятелен рулевой, тот самый, который оперирует потоками информации, ведь общеизвестно: «дело было не в бобине...»
Женины мысли прервал звонок в дверь.
Целтин затушил сигарету о каблук туфли, направился в «тамбур», отмахиваясь от тянущихся следом клубов дыма.
Глава 7. ОБЩИЕ ТЕМЫ.
– А этот тут какого лысого раскорячился? – Лобзик нехотя сдал назад, зачем-то снова закурил, хотя только что забычковал окурок, опять же непонятно для каких целей.
– Я тут видос на днях видел... – Стил зашевелился, отчего зажатая между ним и Мати Ирка вякнула; не серьёзно, дурачась, высунула язык, будто кишки вот-вот из ушей полезут. – Дед чувака, курящего, из огнетушителя на бензоколонке затушил. Зацените, а!
– Да уж, дебилов хватает... – Мати на всякий случай вжалась в дверцу, давая возможность Иринке всосать язык обратно – боялась она детей, хоть ты тресни, по какой-то необъяснимой причине.
– Вы это к чему? – Гнус, не смотря на скромные габариты, по-хозяйски восседал в кресле рядом с водителем и курил так, будто в последний раз.
– Да задолбали вы уже
Иринка тут же откинулась на спинку, принялась театрально дрыгаться в постановке «Моя смерть внутри газовой камеры».
– Правда, черти, хорош смог выдыхать, стандарт «евро» соблюдать надо, – Димка всё же исхитрился и достал Гнуса; тот принялся, как истерик, беспорядочно махать руками, так что во все стороны полетели искры от бычка.
– Ты, Гнус, точно двинутый, – констатировала Мати. – Уровень интеллекта отрицательный.
– Хочешь об этом поговорить? – оскалился Гнус, прекращая игру и заламывая Димкину руку.
– Боже упаси, – Мати полоснула ногтем по кисти; Гнус отдёрнулся.
– Я те башку откручу, школотёрка бомбанутая!
– Э, полегче на перегонах, тут не черви перед тобой какие, чтоб фуфло вслед нести, – Стил показал испещрённый шрамами кулак, и Гнус нехотя заткнулся, потирая окровавленную руку.
Димка, пользуясь моментом, отвесил подзатыльник.
Гнус, с дежурным «суки» под нос, укрылся руками.
Все на заднем сиденье смеялись. Димка разминал руку. Мати чистила ноготь. Стил скрестил руки на груди, так что локоток его правой руки упёрся Иринке в нос, смешно перекосив мордашку мелкой.
– А черви понимают фуфло? – спросила девчушка, обращаясь к Стилу.
– А то, в них свет науки ездит и такие, как ты, школотёры.
– Она в садик ходит, я же говорил, – подсказал Димка.
– Да ну, такая мелкая ещё?
– Я не мелкая! – заявила мелкая. – Я такие слова знаю!.. Такие... Знаю!..
– Ну какие? – подначил Лобзик, продолжая пятиться от сдающей задом «пожарки».
Иринка привстала, на всякий случай оглянулась на брата, готовая выдать такое словцо.
– Только попробуй, – предупредил Димка. – Сесть не сможешь потом.
– Хватит! – приказала Мати, усаживая недовольную Иринку на место. – Лобанов, прекрати её дразнить!
– А я чё, начинал?
– А ты, – кивок в сторону Стила. – Ты сядь нормально, раскрылился тут!
– Так даже?
Мати склонила голову на бок, что на её немом языке означало: шуткам конец.
Стил примирительно выставил перед собой руки; Иринка тут же воспользовалась позой соседа, начав играть в ладушки.
– Она чё, гиперактивная? – на полном серьёзе спросила Мати, смотря в окно.
Мимо пропылила, сотрясая атмосферу, «пожарка». Мати сощурилась, словно над головой грянули фанфары. С ближайшего дерева сорвалась стая дезориентированных ворон; одна тварь свалилась на голову, запуталась в волосах, принялась верещать на всю округу, так что собственных криков Мати вначале никто и не услышал.