Сияние ангела

Уэзерли Ли

— Не знаю, может быть, и надо, — тихо сказал Себ.

Он закрыл глаза и откинулся назад, скрестив руки на груди.

Алекс взял отвертку и постучал по полу.

— И как тебе безответная любовь? Поняла она, что вы предназначены друг для друга?

Себ поднял голову и пристально посмотрел на него.

— Пожалуйста, скажи, что на самом деле ты не хочешь говорить об этом. Потому что лично я не могу ду­мать о том, что лучше бы я предпринимал меньше уси­лий.

— Нет, я хочу об этом поговорить. — Алекс отбросил отвертку в сторону. — Уиллоу знает, что

ты просто вы­жидаешь, притворяясь ее другом?

Взгляд Себа стал холодным.

— Я не просто выжидаю. Я ее друг.

— Ой, извини. Нет, конечно, я не думаю, что тебе когда—либо приходило в голову, что если крутиться достаточно долго и быть настоящим другом, то она при­дет в себя и полюбит тебя. Так?

Отрицательно помотав головой, Себ снова закрыл глаза и прислонился к стене.

— Ты сильно ошибаешься, hombre.

Он вспомнил разговор с Уиллоу у пожарного выхода, ее порозовевшие щеки, когда она пыталась объ­яснить чувства Себа к себе. У Алекса был безумный порыв спросить Себа, не ощущает ли Уиллоу к нему то же самое. Но уже сама эта мысль заставила его почувствовать себя полным идиотом. Он был счастлив, что Уиллоу этого не слышит.

— Откуда этот шрам? — спросил он после паузы, кивая на руку Себа.

— Dios m'io [37] , — усмехнулся Себ. — Я тебе говорил, как мне нравятся наши разговоры? Это осталось после боя на мечах Или на ножах, как тебе угодно. Тот парень по­бедил, если тебе интересно.

— Не очень. Ты умеешь стрелять?

Себ поднял голову и посмотрел на Алекса, в его гла­зах промелькнуло искреннее веселье.

— Ты вызываешь меня на дуэль? Стрельба из писто­летов на рассвете, победитель получает девушку?

37

О, боже (исп.).

— Мечтай, — сказал Алекс. — Нет, я думаю о тебе и Уиллоу в соборе, давать вам пистолет или нет. Я буду совсем рядом с ней, когда вы будете просить благо­словения, но если со мной что—то случится, ты будешь в лучшем положении, чтобы защитить ее. Потому что она неплохо стреляет по мишеням, но если ей придется стрелять в человека...

— Она не будет, — тотчас сказал Себ. — Пока кто—то не будет угрожать тебе. Или, может быть, мне. Но это противно ее природе. Я не могу представить, чтобы она стреляла, защищая себя. Думаю, она не решится.

Алекс понял, насколько хорошо Себ знает Уиллоу, и стиснул зубы. Не говоря уже о том, что он включил в список и себя. Хотя Алексу было неловко, Себ был прав.

— Знаю, этого я и боюсь, — сказал он. — Так, а ты?

— Я стрелял несколько раз, — сказал Себ. — По кон­сервным банкам в поле. Я не умею того, что умеешь ты, но, возможно, я смогу сдержать человека, который по­дойдет ко мне. Или к Уиллоу, — добавил он.

Алекс скривился. Почему это не добавило ему спо­койствия?

— С ножом у тебя лучше получается? Думаю, у тебя он есть.

— Да и да, есть. — Себ поднял ногу

и облокотился на колено. Он недружелюбно посмотрел на Алекса, но все понял. — Тебе не надо волноваться на этот счет, — ска­зал он. — Пока Уиллоу рядом со мной, она в безопасно­сти. Никто не причинит ей вреда, покуда я дышу.

— Да, я знаю, — признался Алекс.

Он был в этом уверен. Это была положительная сто­рона любви Себа к Уиллоу. Единственная на самом деле.

Уиллоу вернулась. Он посмотрела на них, подняв брови. Она знала, что они говорили о ней, но ничего не сказала.

— Должно работать. Они были абсолютно черные... не представляю, как шумел бедный «Шэдоу». Он едва мог дышать.

Алекс улыбнулся, но ему все еще было неловко от раз­говора с Себом и от того, о чем думала Уиллоу. Между тем запах ужина начал просачиваться из кухни. Он слы­шал, как Лиз снует там.

Себ встал, слегка потянувшись. Его футболка задра­лась, и Алекс заметил еще один шрам на плоском жи­воте. Шрам был выпуклый и безобразный, как будто по коже извивался червь.

Себ опустил руки, и Уиллоу весело посмотрела на него.

— Ты рад, что бросил курить? — спросила она с не­винными глазами.

Себ слегка покачал головой.

— Сама знаешь, — сказал он.

Уиллоу начала ловко собирать воздушный фильтр.

— Это не так сложно. Ты почти сочился никотиновой зависимостью, чувак.

У нее на щеке было пятно грязи от свечей. С корот­ко остриженными волосами она стала похожа на ежа. Алексу захотелось взять ее на руки.

Он увидел, что Себ смотрит на нее таким же теплым взглядом, но затем Себ с насмешкой покачал головой:

— Спасибо за сочувствие, это очень приятно. Я собираюсь принять душ перед ужином. Если мы закончи­ли, — добавил он, бросив взгляд на Алекса.

Алекс кивнул. Когда Себ ушел, у него в голове оста­лась только одна мысль: Уиллоу чувствует зависимость Себа от никотина, но не чувствует, что он любит ее? Если это абсолютно очевидно даже для него, кто в таком слу­чае телепат? «Это невозможно, — подумал он, глядя на нее. — Она просто почему—то не хочет в этом призна­ваться».

Почему же? Чтобы защитить себя? Может, если она увидит глубину чувств Себа, то ей придется разобрать­ся в своих собственных? Эта мысль пришла из ниоткуда и отозвалась холодом в желудке. Невозможно. Он знал, что это неправда.

Но порозовевшие щеки Уиллоу на балконе. Ее рука на плече Себа. «Ты закрываешься от меня, я чувствую это».

Уиллоу пристально посмотрела на него, продолжая возиться с мотоциклом.

— И о чем вы тут с Себом разговаривали?

— Ты же можешь почувствовать это от него, — ска­зал он, не подумав.

Она прищурилась и смерила его взглядом.

— Я не пыталась. Мы не получаем друг от друга все телепатически. Это похоже на вспышки, когда мы раз­говариваем.

— Хорошо, — сказал он. Но он чувствовал себя так, будто теперь между ними возникло что—то тяжелое и холодное. Он поднял отвертку с пола и повертел ее в руках. — Это выглядит не просто как вспышка. То, как вы друг на друга смотрели.