Скала альбатросов
Шрифт:
Зато ее душа никогда не покинет его. Она каждый день будет оберегать его, каждую ночь станет охранять его сон. Пусть он не плачет, счастье ее, она останется рядом с ним и на смертном одре и поведет его душу к свету. Пусть он следует за ее ароматом, а потом, когда захочет, поднимет глаза и увидит ее трепетную тень в конце пути. Он не ошибется. Она будет все в том же белом платье и все с той же улыбкой сопровождать его.
Арианна набросила легкий халат. Села перед зеркалом, стоявшим напротив кровати. Внимательно
Марио не пришел отдохнуть после обеда. Она улыбнулась, представив себе, как он скажет ей: «Ты должна быть довольна, я удовлетворил твое желание “считаться с тобой”». Она засмеялась. Обычно она просит «считаться с ней», когда они чересчур много занимаются любовью. И он это знает.
И знает, что для нее заниматься любовью означает также просто нежно обнимать друг друга, ласкать, разговаривать. Вместе гулять, вместе есть, вместе дышать, даже просто тихо сидеть рядом и молчать. Она всегда напоминает ему об этом. И он сразу же отвечает: «Да, да, и для меня тоже так. Но все это лучше делать потом или даже в промежутках». И смеется, смеется, забавляясь, когда она протестует.
Как ей нравится, когда Марио смеется! Как нравится, когда овладевает ею…
Интересно, что сейчас делает Марио?
На звук ее колокольчика тут же явилась горничная и почтительно поприветствовала госпожу.
— Где маркиз?
— Еще на террасе, с бароном Берлинджери, занимаются какими-то документами.
— Помоги одеться. Пойду к ним.
Фаустина взяла щетку для волос:
— Синьора, вы сегодня выглядите такой счастливой!
— Я счастлива с тех пор, как живу с Марио.
Фаустина продолжала укладывать волосы Арианны в шиньон.
— Сейчас уберу вас скромно, но добавлю чуть-чуть красок, и вы станете похожи на бутон розы. Помада на губы, вот так, очень хорошо. Тени совсем немного, один легкий мазок, и ко всему добавим розовое платье с белым поясом и розовые домашние туфли. Маркиз будет очарован.
Фаустина всегда веселилась, убирая ее.
Хорошая служанка, думала Арианна, так нежно касается ее волос, осторожно накладывает грим, умело подбирает краски, они всегда отлично сочетаются с цветом платья. У девушки хороший вкус, она неизменно доброжелательна, с такой заботой и усердием чистит и гладит одежду.
Фаустина завязывала Арианне пояс, когда вдруг схватилась за живот и побледнела.
— Фаустина, что с тобой? Тебе нездоровится? — Арианна осторожно усадила девушку.
— Немного болит живот, не беспокойтесь, синьора.
— Велю позвать врача…
— Нет, не надо, сейчас все пройдет. Прошу вас, синьора, не беспокойтесь. В последние дни меня часто тошнит…
— Ждешь ребенка? — обрадовалась Арианна.
— Да, — улыбнулась Фаустина, — знали бы вы, как счастлив муж, наверное потому, что это у нас первый ребенок.
Арианна вышла на террасу. Марио медленно поднялся навстречу жене, неотрывно глядя на нее. Вито тоже встал. Она протянула ему
— Вы очаровательны, дорогая, — сказал Вито, с поклоном целуя ее руку.
— Еще бы! Это ведь моя женщина! — воскликнул Марио, привлекая ее к себе.
— Да, женщина для вас подходящая, маркиз. Теперь понимаю причину вашей прежней нервозности.
Она взглянула на Марио, и он улыбнулся ей. В этой улыбке, подумал Вито, отразилась вся его душа, полная счастья жизни. Он рад за него, за своего друга. И вслух произнес:
— Оставлю вас, пойду передохну немного.
— Марио заставил вас работать, вы даже не отдыхали после обеда, — посочувствовала она.
— Я люблю работать с Марио. — Вито собрал бумаги и удалился.
— Есть письма, — сказал Марио. — Только что получены. Два из них тебе. Одно от Серпьери, а другое от кого-то, чей почерк мне незнаком.
Марио протянул конверт.
— Марко! — обрадовалась Арианна. — Это же мой сын пишет! — и сорвав печать, развернула листок.
Марио наблюдал, как она, волнуясь, читала письмо. Лицо ее было исполнено нежности, при мысли о сыне легкая, светлая улыбка не сходила с ее губ. Она была бы прекрасной матерью и для его, Марио, детей. Арианна подняла на возлюбленного глаза.
— Марко очень рад за нас и благодарит тебя за великолепный подарок, который ты послал ему.
— Я так счастлив с тобой, что готов подарить твоему сыну половину своего состояния. Что еще он пишет? Приедет навестить нас?
Она протянула ему листок и налила чашку чая.
— Мне очень нравится твой сын, очень, — сказал Марио, складывая письмо. — Устроим ему большой праздник, когда приедет сюда. Он освоится с морем, научим управлять парусной лодкой, это все будет для него ново, — Марио отпил чаю и сжал ее руку. — Сегодня ты должна быть довольна мною — я дал тебе вволю поспать, — и с легкой иронией добавил: — Видишь, я посчитался с тобой — оставил тебя в покое. — Она улыбнулась, и Марио прибавил: — Но я все равно люблю тебя!
Марио заметил на шее Арианны тоненькую цепочку. Она напоминала ему о том, какое он испытывал волнение, целуя эту шею, как обнимала она его, лежа в его объятиях, и как отдавалась ему. Он прикоснулся к цепочке. Арианна вздрогнула, взяла его руку и прижала ладонь к своим губам.
— Я люблю тебя, — прошептала она.
Ей хотелось беспрестанно повторять эти слова. И она радовалась, что Марио тоже очень часто говорит ей о любви. Особенно по утрам, едва проснувшись, с восхищением рассматривая ее.
— Как ты чудесна. — восторгался он. — как счастлив я, что ты всегда рядом, как я люблю тебя!
Джулио тоже любил ее и также восхвалял ее красоту, но тогда она была менее уверена в себе. Марио же мог обнять ее за талию где-нибудь в обществе, способен шептать ей о любви даже на мессе в церкви. И она улыбалась, иной раз даже немного стыдилась.
Марио вдруг поднялся и отодвинул стул. Обхватив жену за талию, приподнял ее.
— Идем, — шепнул он, — поспешим в нашу спальню. Хочу рассказать тебе одну сказку.