Скальпель для шейха
Шрифт:
— Любишь играть в прятки, — голос едва слышен, но обжигающий, аж пятки жжет.
По всему телу поет беспокойство, чувства смятения берут в плен разум. Он входит и закрывает за собой дверь.
Господи боже, помоги мне остановить его.
— Хочешь тут, — тихо произносит он и не двигается.
«Трахаться», — добавляю я про себя, дыша возбуждено.
— Нет, — прошу, охрипши. — Это будет насилие. Я не хочу. Уходи! Я подам в суд. Я не хочу тебя!
Содрогаюсь, когда он быстро пересекает комнату и оказывается рядом.
Меня тут же кружит от его запаха, от несдержанной
— Нет, нет, — умоляю, практически севшим голосом, слезы сверкают на моей коже во тьме.
Марс смотрит на меня, практически не отрываясь. Стоим лицом к лицу. Нас разделяют миллиметры и общее дыхание.
— Ты хочешь меня. Жаждешь, чтобы тебя трахнули. Я чувствую твой запах и желание, детка.
Все, что он говорит, правда. Я так сильно взвинчена, перепугана и одновременно возбуждена, что по ногам бежит смазка. Ее много. А она, конечно, пахнет для него.
— Я дурею и слетаю с катушек от одного твоего запаха, — шепчет он губами в мои губы, задевая их, едва трется. — Я знаю, чья ты, Вера. Но схожу по тебе с ума. Ты врешь, но тело твое не может. Оно выбирает — меня!
Он говорит правду. Я едва дышу от желания быть трахнутой им. Меня качает из стороны в сторону от его слов. Марс как гребаный единорог. Только не розовый, а настоящий. Как, сука, черный арабский лебедь. Которого никто никогда не ждет. И все, что он просит, это раздвинуть ноги для его большого члена.
— Я обещаю наслаждаться тобой медленно. Единственная разница между нашими желаниями в том, что я разрешаю себе хотеть тебя. А ты — нет. К чему тебе это притворство?
«О, боже!» — проносится в моей голове от мыслей.
— Ты стесняешься?
— Нет, — качаю головой, а у самой табун мурашек несется по коже.
— Если бы это было так, то я уже поставил бы тебя на колени у камина и трахал, пока ты не кончишь.
Картинка-образ тут же возникает в моей голове. Я закрываю на секунду глаза. Представить совсем не сложно, ведь он стоит передо мной обнаженным. Его блядская дорожка заканчивается черным терновым кустом, из которого торчит его эрекция. Плод страсти…
— А как же Галиб? Всех его девушек трахаешь?
Ему не по душе мои слова. Потому что выражение глаз и лица меняются.
— Если бы ты ему была нужна, он тебя уже имел бы по пять раз на дню. Давай признаем, ваши отношения закончились.
Моя душа не готова к этой правде. НЕТ. Этого не может быть.
— Я отказываюсь в это верить. Галиб любит меня. Он хочет меня! Он попросту галантный и сдержанный. У него строгие моральные принципы. Он… он другой.
— Правда?
Господи, это провал. Мой собственный, под натиском фактов и чувств. Это давит меня окончательно. Я ужасно хочу другого. Но люблю-то я Галиба!
— Правда!
Мужчина качает головой, словно я неразумное дитя.
— Не говори глупостей, Вера. Тебе нужен хороший трах, а мне нужно засунуть член в тебя, пока я не сошел с ума.
— Ты так сильно хочешь меня?
Ну да, дурацкие вопросы — это к философии…
— Черт возьми, сказать тебе, сколько раз я за сутки подрочил с мыслью о тебе. Сколько раз трахнул в уме и в каких позах?
О,
Марс медленно поднимает руку и кладет тяжелую, очень горячую ладонь мне на талию.
— Ты так сильно хочешь, что даже при таком свете видно, как торчат соски. Вера, все ведь просто. Мы оба хотим. Не сопротивляйся мне.
От осознания, что он просит, снизил напор, мне физически становится легче. В голове такая каша. Месиво!
Я облизываю губы от сумасшедшей взвинченности. Стоим в пустом доме, в темной комнате. Я вся мокрая в короткой юбке и тонкой футболке, он целиком обнаженный с огромным стояком.
Философия — наше все! Философия рулит! Философия способна удержать в вертикали любой стояк на свете! И это подтверждает член, упирающийся в меня. Он горячий, только что не дымится.
Где там мой олень, его срочно требуется пристрелить!
15
Я с нетерпением ждал поездки за город ради охоты и ради неё. В последнее время жизнь замотала, всё приелось. Хотелось пообщаться с Алексом по душам.
Банально, девушек вокруг пруд пруди, и это скучно. Они рвутся к деньгам и сытой жизни. Большой крепкий член тоже учитывают. Все любят хороший размер между ног, не болтающийся соломинкой в коктейльном бокале, а плотно, сытно, укоренённо сидящий в узкой пиз@@. Так что вести охоту за красоткой, чтобы снять напряжение, не было никакого смысла.
Девчонка зацепила случайно, и уже после я не смог выкинуть её из головы. То, что она девушка Галиба, разжигало в душе злое негодование. Двуличный потрах не заслуживал её. С того момента, как я увидел её у бассейна на вечеринке, жёсткий голод хлестал во мне по полной. Не терпеливо, неудержимо хотелось погрузиться в неё.
Наблюдая, я ощущал в ней взвинченное желание. Не сомневаюсь, Галиб раздразнивал её аппетиты до течки. Как опытный садист, он не даст ей возможности получить разрядку, запретит самой найти выход. Его любимая игра с девушками.
Вера дико хотела. Судя по всему, Галиба. Молодая, неопытная деваха на взводе притягательна сама по себе: учащённое дыхание, трепет ресниц, огромные зрачки, дрожь губ, влажные ладони, прочный зрительный контакт с ним. Она всё время прикасалась к нему, неосознанно повторяя его позы и движения. Её сияющие глаза, лёгкий румянец и мягкие приоткрытые в полуулыбке губы — всё для маленького засранца!
Каждый вздох и выдох. Сукин сын играл с ней в горячо-холодно. На вечеринку она пришла в обтягивающих шортах и футболке, на ногах легкие балетки. Явно постеснялась надеть высоченные шпильки. Племянник их обожает. Жаль! Её длинные ножки и прелестные икры были бы великолепно подчеркнуты. Вера стояла у бара и потягивала безалкогольный коктейль, смотрела на других людей, веселящихся на надувных матрасах в бассейне. Мне хватало лицезрения её круглой попки и фантазий — насколько высоко при хорошей шпильке её ягодицы будут подняты?