Сказание о Юэ Фэе. Том 2
Шрифт:
— Что сейчас творится в пиратском стане?
— Да все то же, что и раньше, — отвечал Чжан Мин. — Ян Яо построил дворец на гористом острове Цзюиньшань посреди Дунтинху и провозгласил себя ваном. У него есть брат — Ян Фань, человек большой храбрости, и много военачальников: военный наставник Цюй Юань-гун; юаньшуай Лэй Гун и пятеро его сыновей — Лэй Жэнь, Лэй И, Лэй Ли, Лэй Чжи и Лэй Синь, которых за храбрость называют «пятью тиграми из рода Лэй»; начальник военной палаты Хуа Пу-фан; командующие флотом братья Гао Лао-ху и Гао Лао-лун; начальник восточного укрепленного лагеря Ван Цзо
— Прошло всего несколько лет, а он забрал такую силу! — вздохнул Юэ Фэй и, подозвав к себе начальника гарнизона, зашептал ему что-то на ухо.
На следующий день юаньшуай приказал Чжан Бао отвезти письмо в восточный лагерь разбойников. Лагерь находился приблизительно в тридцати ли от города, на самом берегу.
У ворот лагеря Чжан Бао сказал воинам:
— Доложите своему начальнику, что пришел человек с письмом от Юэ Фэя.
Когда по приказу Ван Цзо посланца пропустили в лагерь, он опустился перед разбойничьим главарем на колени и подал письмо. Ван Цзо начал читать — это оказалось приглашение на пир!
— Пойди во флигель, тебя угостят, — сказал Ван Цзо посланцу, — а мне надо написать ответ вашему юаньшуаю.
Когда Чжан Бао вышел, Ван Цзо подумал: «Неужели Юэ Фэй не забыл меня и вправду считает братом? Если об этом письме узнает наш великий ван, мне конец!»
Ван Цзо решился: он взял письмо, сел в лодку и отправился в лагерь Ян Яо.
Представ перед предводителем, Ван Цзо опустился на колени и доложил:
— Великий ван, Юэ Фэй прислал мне письмо — приглашает на пир в Таньчжоу. Самовольно я поехать не посмел — прошу вашего разрешения!
С этими словами он протянул главарю полученное письмо. Ян Яо прочитал его и передал военному наставнику:
— Что скажете по этому поводу?
— По-моему, можно отпустить, — промолвил Цюй Юань-гун. — Если Ван Цзо вернется целым и невредимым, я дам вам совет, что делать.
— Хорошо, можете ехать, — бросил Ян Яо подчиненному.
Ван Цзо вернулся к себе в лагерь, дал Чжан Бао в награду двенадцать лян серебра и сказал:
— Передай от меня поклон юаньшуаю и скажи, что завтра я буду у него на пиру.
Когда Чжан Бао принес положительный ответ, Юэ Фэй распорядился приготовиться к пиру, а на следующий день, лишь только привратники доложили о прибытии гостя, сам выехал встречать и приветствовал его со всеми полагающимися церемониями.
— Давненько не виделись мы с тобой, брат!
— Давно! — согласился Ван Цзо. — Несколько лет минуло. Не ожидал, что сегодня свидимся!
По знаку юаньшуая гостя усадили в большой паланкин, который несли восемь носильщиков. Из-за занавески Ван Цзо всю дорогу наблюдал, как жители воскуривают благовония у обочин дороги и восхваляют Юэ Фэя.
У ворот ямыня паланкин опустили на землю, гостя провели в зал. Юэ Фэй снова приветствовал его со всеми церемониями. Подали чай и вино. Юаньшуай пригласил Ван Цзо занять почетное
Когда осушили по нескольку кубков, Ван Цзо сказал:
— Дорогой брат, теперь, я надеюсь, вы готовы принять предложение моего господина?
— Не будем сегодня упоминать об этом! — возразил Юэ Фэй. — Ведь вы помните изречение древних: «За вином не полагается беседовать о государственных делах». Впрочем, вы можете говорить что угодно. Но только знайте: мои военачальники преданы государю, и если вы скажете что-либо невпопад, я за них не ручаюсь!
После этих слов Ван Цзо замолчал.
Пировали до полудня, потом Ван Цзо встал.
— Позвольте проститься с вами, господин юаньшуай! Не то мой ван узнает о нашей слишком продолжительной встрече и обвинит меня в измене!
— Не смею вас задерживать, — кивнул Юэ Фэй.
Всю обратную дорогу сопровождающие Ван Цзо слуги с восторгом шептались о Юэ Фэе:
— Юаньшуай добрейший человек! Как он относится к людям!
Ван Цзо слышал эти слова, но притворялся глухим. Когда добрались до главного лагеря, он вышел из лодки, поднялся в зал и доложил великому вану о выполнении приказа.
Как только Ян Яо увидел, что Ван Цзо вернулся целым и невредимым, он обернулся к Цюй Юань-гуну и спросил:
— Что вы предложите, военный наставник?
— План готов! — тотчас отозвался Цюй Юань-гун. — Завтра вы, великий ван, пошлете Ван Цзо к Юэ Фэю с ответным приглашением на пир. Он приедет обязательно! Устройте военные игры, и ваши воины отрубят ему голову. Не удастся этот план — есть наготове другой. Посадите в засаду четыре сотни воинов с копьями, и они по сигналу расправятся с Юэ Фэем во время пира. Если же случится, что ловкачу все же удастся выбраться живым из-за стола, тогда устройте ему засаду: воины из ближних к воротам домов перекроют дорогу столами и скамейками, а самого Юэ Фэя закидают черепицей. Чтобы окончательно отрезать путь, пять тысяч воинов во главе с пятью тиграми из рода Лэй будут стоять за воротами лагеря. Как бы ни был храбр Юэ Фэй, ему не вырваться из наших рук, пусть даже у него вырастут крылья.
Этот план пришелся Ян Яо по вкусу, и он приказал Ван Цзо действовать.
Возвращаясь в свой лагерь, Ван Цзо думал: «Эх, Юэ Фэй! И зачем я с тобой связался?! Погибну я из-за тебя!»
На следующий день он отправил своего телохранителя Ван Дэ к Юэ Фэю с приглашением на пир.
Получив приглашение, Юэ Фэй приказал Чжан Бао отвести Ван Дэ во флигель и угостить. Когда посланец поел и пришел благодарить юаньшуая, Юэ Фэй сказал:
— Ответа писать не буду. Передай своему господину на словах, что завтра я приеду обязательно.
Ван Дэ откланялся.
— О чем вам пишет Ван Цзо? — спрашивали Юэ Фэя военачальники.
— Приглашает на пир.
— И вы поедете?
— Почему же не поехать к другу?
И вдруг Ню Гао спросил:
— Господин юаньшуай, цело ли мое жалованье?
— Цело, — ответил Юэ Фэй. — Что это тебе вздумалось о нем спрашивать?
— Дайте мне пятьдесят лян, — попросил Ню Гао.
— Зачем?
Я сам устрою пир и приглашу вас — только не ездите к Ван Цзо. Если поедете, мы будем за вас тревожиться!