Сказание о Юэ Фэе. Том 2
Шрифт:
Второй нищий вышел из храма и прикрыл ворота, а первый стал рассказывать:
— Цинь Гуй оклеветал Юэ Фэя и хочет его погубить. Мало того, он обманом вызвал в столицу Юэ Юня и Чжан Сяна и бросил обоих в тюрьму при храме Правосудия. Что сейчас с ними — никто не знает. За упоминание одного лишь имени юаньшуая приспешники Цинь Гуя волокут на площадь и рубят голову! Вы уж не говорите никому, что я вам рассказал!
Ошеломленный Чжан Бао не мог вымолвить ни слова. Потом вытащил слиток серебра, отдал нищему и покинул храм.
Вернувшись
— Господин, я хотел вам кое-что сказать! — тихо обратился он к тюремному стражнику.
— Чего тебе?
— Подойдите ближе.
Стражник шагнул к решетке, и Чжан Бао шепнул ему:
— Тут у вас есть Юэ Фэй. Он мой бывший хозяин, весь век меня кормил, и я в благодарность за это принес ему немного вина и закусок. А это вам от меня, — Чжан Бао протянул тюремщику слиток серебра весом ляна в четыре. Тюремщик сперва презрительно усмехнулся — уж слишком ничтожным показалось ему подношение! — но потом подумал: «Господа Ван и Ли наказывали, что если придет кто из родных Юэ Фэя, быть к ним внимательным».
И он сказал:
— Юэ Фэй — враг министра Цинь Гуя, и тот постоянно присылает своих людей справляться о нем. Я вас впущу, но не разговаривайте громко и не шумите — иначе мне несдобровать!
— Само собой разумеется.
Тюремщик отпер ворота и впустил Чжан Бао. Едва переступив порог, Чжан Бао обернулся к тюремщику и грозно сказал:
— Ну-ка, взгляни! Знаешь, кто я такой?
Тюремщик посмотрел на Чжан Бао: только что за воротами стоял жалкий сгорбленный оборванец, а сейчас он превратился в могучего богатыря.
— Не губите меня! — вскричал испуганный тюремщик.
Не бойся! Я — Чжан Бао «обогнавший коня»! По милости юаньшуая был назначен начальником гарнизона в Хаолян.
Тюремщик упал на колени:
— Пощадите! Я ни в чем не виноват!
— Зачем мне тебя убивать? Скажи только, где мой господин.
— Он в камере, на дверях которой написан иероглиф «чжан». Молодые господа тоже с ним.
— Хорошо, проводи меня к нему.
Тюремщик поднялся с колен, с подозрением покосился на корзину Чжан Бао и промолвил:
— Господин, эти вино и закуски…
— Не беспокойся! Мы — люди честные, худого тебе не сделаем.
Когда тюремщик ввел Чжан Бао в камеру, Юэ Фэй, одетый в одежду простолюдина, беседовал с тюремным смотрителем Ни Ванем. Юэ Юнь и Чжан Сян, закованные в цепи по рукам и ногам, сидели на полу.
Чжан Бао опустился перед Юэ Фэем на колени и с болью в голосе воскликнул:
— Господин юаньшуай! За что же вас так?
— Как ты сюда попал? — строго спросил Юэ Фэй. — Почему не в Хаоляне?
— Не захотел больше служить, покинул должность и вернулся в Танъинь! Не знал, что и ваши сыновья здесь!
— Не захотел быть чиновником, так и жил бы в деревне! Зачем сюда явился?
— Прежде
— Чжан Бао! — укоризненно покачал головой Юэ Фэй. — Ты много лет служил мне, неужели не знаешь моего характера? Хочешь, чтобы я отсюда ушел, — давай государево разрешение. Если же ты пришел меня навестить и принес угощение, я его приму, чтобы тебя не огорчить. Давай корзину и уходи — не губи доброго господина Ни!
Чжан Бао поднес вино и закуски. Юэ Фэй выпил кубок вина и сделал Чжан Бао знак удалиться, но тот заговорил с Юэ Юнем и Чжан Сяном:
— Молодые господа, неужели и вы не хотите уйти отсюда?
— Подданные обязаны почитать государя, сыновья — родителей! Не хочет уходить батюшка — не уйдем и мы!
— Простите за необдуманные слова! — извинился Чжан Бао. — Позвольте и вам поднести по кубку в знак уважения.
— С удовольствием принимаем.
Тюремный смотритель и стражник, наблюдая за этой сценой, растроганно вздыхали.
— А теперь уходи! — строго приказал Юэ Фэй.
— Мне надо еще кое-что вам сказать, господин юаньшуай. — Чжан Бао снова опустился на колени. — Вы оказывали мне много милостей, назначили на высокую должность, а у меня нет возможности служить вам до конца. Пусть я человек невежественный, но все-таки ничем не хуже Ван Хэна! Я не могу смотреть, как вас обижают! Лучше я первый отправлюсь в загробный мир и буду вас там ждать, чтобы служить, как прежде!
Чжан Бао порывисто встал и из всех сил ударился головой о каменную стену. Череп раскололся от удара, и верный слуга рухнул на пол бездыханным.
О преданности Чжан Бао потомки сложили такие стихи:
Бровью не дрогнув, скончался он, Один из самых верных друзей. Долгом освящена эта смерть, Как облако солнцем в сиянии дня. В царстве подземном встретится вновь С верными воинами Юэ Фэй — С Чжан Бао, что был «позади коня», С Ван Хэном, что был «впереди коня».Тюремный смотритель растерялся. Юэ Юнь и Чжан Сян горько рыдали. И только один Юэ Фэй рассмеялся:
— Хорош, хорош Чжан Бао!
— Бедняга спешил к вам издалека, не мог смотреть, как обижают его господина, и покончил с собой! — сказал смотритель Ни Вань. — Если вам его не жаль, это ваше дело. Но как можно смеяться над благородным поступком человека? Он ведь исполнил долг!
— Вот именно! Примеры преданности, сыновней почтительности и честности вы видели, не хватало только долга! Теперь Чжан Бао показал, что значит быть верным долгу! — вздохнул Юэ Фэй и тоже зарыдал. Потом вытер слезы и сказал тюремному смотрителю: