Скажи мне «нет», любимая
Шрифт:
Под окном сидеть было опасно, поэтому оборотень полез на крышу. Лег у трубы. И тепло, и хорошо слышно, о чем разговаривают в доме.
– Замерзла? У тебя даже на ресницах снег. Садись ближе к очагу, – произнесла Змея. Стефан решил так называть подругу Лиззи.
– У меня сердце заледенело. И его огнем не согреть, – с великой обидой в голосе сообщила Луиза.
– Опять Стефан? Я же говорила, не стоит ехать к нему. Когда он кого–то, кроме себя, любил? Чай будешь?
– Я видела, как он целуется с любовницей. Пальцы
– А он?
Послышался звон посуды. Женщины разливали чай, размешивали сахар ложками.
– Что говорят мужчины, когда их ловишь на горяченьком? – хмыкнула Лиззи.
– Ты не так все поняла? – со смешком ответила Змея. – Пора с ним завязывать. Пусть живет, как хочет. А тебе надо выйти замуж, нарожать детей. Штук пять. Чтобы некогда было скучать. Хватит ждать того, кто никогда не будет твоим.
Оборотень навострил уши.
– Сердцу не прикажешь, – тихо ответила леди Кречет. Если бы не острый слух, Стефан не разобрал бы ее слов. – Люблю его до дрожи. Чувства вспыхнули с новой силой, когда поняла, что едва не убила. Чуть бы левее и истек бы кровью на мосту.
Волк постучался головой о печную трубу. Если бы мог, улыбался бы до ушей. А так язык только вывалил. Любит она его! И ревнует!
– Откуда сажа посыпалась? – всполошились внизу. – Ты давно трубу чистила?
– Завтра же Потапа попрошу, – голос Змеи сделался громче. Судя по всему, она заглянула в трубу над очагом.
Скрипнули стулья. Внизу отодвигали стол подальше от очага. Оборотню пришлось еще сильнее напрячь слух, чтобы расслышать разговор.
– Даже если у тебя со Стефаном все сладится, ты не сможешь сказать ему «да». Священник даже не успеет завершить свадебную церемонию, – выдала вдруг Змея.
Оборотень поднялся. Это было что–то новенькое. Как он боялся услышать «да», точно так же Лиззи боялась произнести этот коротки ответ. Но почему?
– Да помню я, помню, – с надрывом произнесла Луиза. – свершится проклятие, и я в тот же миг превращусь в волчицу. Ты хоть не оставишь меня? Не позволишь, чтобы я перегрызла любимому глотку?
– Я буду начеку. Возьму с собой в храм ружье, – в голосе Змеи слышалась усмешка.
– Правильно. Лучше смерть, чем жизнь в волчьей шкуре.
– Я подстрелю твоего Стефана еще до того, как ты вцепишься ему в глотку. Хорру тоже не жить. Это чтобы ты помнила, чем рискуешь.
– Да помню я. Все помню. И чувствую огромную вину. Испортила жизнь ему и себе. Поэтому решила отпустить на все четыре стороны. Пусть бы жил, как захочется. Пусть бы кто–то из нас двоих был счастлив.
– Судя по всему, он нисколько не страдает, – Змея шумно выдохнула. – Что будешь делать дальше?
– Если до утра здесь не появится, отправлю людей в лес, чтобы поискали. Заплутал, наверное, бедняга.
– Отогреешь и скажешь ему «нет»?
–
Да, последний отказ нужен, очень нужен, пора избавиться от проклятия. Но одно непонятно, почему после чудесного завершения вражды она не сможет ответить ему «да»? Ведь любит же, сама только что призналась. И откуда вдруг взялось еще одно проклятие? Кто посмел проклясть умницу Лиззи? Он должен разобраться, а для этого нужно обрести человеческое лицо.
Оборотень огляделся. Двор был пуст. Пора уходить. Если лорд Хорр до утра не появится у ворот крепости, то Луиза отправит в лес людей. И тогда все поймут, что за ней следовал не всадник, а оборотень. А как показаться ей на глаза, если на нем сейчас только волчья шкура? Еще стража пристрелит, не поняв. Надо скорее бежать домой и, как только завершится оборот, одеться и вернуться назад.
У лаза его поджидали. Два крупных волка, не издав ни рыка, кинулись на него. Оборотень сильнее волка, это Стефан понял, пока рвал шкуру одного из них. Он с ходу ударил лапой и отправил второго в овраг. Но как только тот выкарабкался и присоединился, Стефан понял, что нужно бежать.
Они гнали его по заснеженному ущелью. Иногда настигали, и тогда по кровавому снегу катался клубок из трех тел. Потом он распадался, оборотень собирал силы и мчался вперед, понимая, что только город спасет его. Здесь, в горах, где волкам знаком каждый камень и уступ, они не дадут ему спрятаться.
На окраине их встретил лай собак. Псы и отпугнули лесных жителей, а оборотень, истекая кровью, потащился в сторону замка. Иногда, когда падал, чтобы отлежаться, смотрел на луну. Из–за крови, застилающей взор, она казалась ему красной.
Сколько раз он терял силы и валялся без сознания под забором – никто не скажет. Его приводили в чувство холод и лай, иногда окрики хозяев собак. Тогда он поднимался и спешил убраться, пока его не заметили. Уже у храма окончательно провалился в темноту. В голове запоздало забилась мысль «А что, если свои же и убьют? Обернуться бы, но где взять сил?»
– Кто же так с тобой, друг? – голос Касла заставил открыть глаза. Стефан выдохнул, узнав родные стены.
– Что со мной было? – спросил он, поднимая вверх руку. Убедившись, что на ней нет черных когтей, уронил на простыни.
Глава 16. Невеста
Глава 16. Невеста
Касл, воровато оглянувшись, не подслушивает ли кто, зашептал:
– Тебя нашли голого и окровавленного на крыльце храма. Решили, что тебя ограбили. Твой кровавый след тянулся от пригорода. Люди клялись, что видели волков, которые драли оборотня, но я заткнул им рты. Подбросил тушу бычка, которого до того обглодали на твоей псарне. Ночь, что люди могли разглядеть? Мало ли что в окно привиделось? Выходить–то на улицу побоялись.