Сказка (Часть 1)
Шрифт:
Словом, было от чего болеть старшинским головам, и когда на третий день Торга Керин объявила, что набирает дружину, старшины воспряли духом. Пусть девчонка собирает свое смехотворно малое войско и отправляется, куда захочет, и там сворачивает себе голову - только бы подальше от Ясеня, только б в Ясене воцарилось наконец спокойствие...
Скрепя сердце и скрипя зубами, Старшинская вежа приняла на себя все расходы по снаряжению и обучению дружины Золотоглазой. Людей же в дружину искать не пришлось. Остались с Золотоглазой все бывшие Избранные - и парни, и девушки - объявив себя ее свитой, а кроме них, заслышав о том, что Золотоглазая собирает войско, бросились к ней все, кто был молод и чтил
В этот день, как и раньше, вся дружина Золотоглазой выехала в поля за городом - объезжать коней, стрелять по цели, учиться науке меча. Солнце палило, как редко в червене, рубахи взмокли под кольчугами, латы раскалились, а шлемы казались так тяжелы, что в глазах плыли красные круги. Но сотник Явнут, взявшийся с двумя товарищами обучить дружину ратному делу, только покрикивал, носясь меж воинов на быстром соловом коне. "Откуда только силы у морока берутся?" - ворчал Тума, отражая удар Гино. Сколько Брезана уламывал, чтоб отпустил в дружину, а тут, оказывается, еще тяжелее, чем в мастерской у мехов... "Это тебе не груши таскать!" - явственно услышал он голос мастера Брезана и даже обернулся испуганно, словно тот стоял за спиной, а потом, спохватившись, с такой яростью ринулся в бой, что Гино шарахнулся и проорал: "Тронутый!"
Наконец солнце почти ушло за край леса, и красные облака сомкнулись над ним. Явнут объявил конец учениям. Парни, радостно крича, посыпались в траву, и через мгновение поле выглядело так, будто на нем и вправду шел бой. Будь их воля, они бы, забыв об усталости, бросились в Ясеньку, но - с первого дня учений так было заведено - вперед купаться шли девушки. В этом месте Ясенька делала крутой поворот, оставляя неширокую теплую заводь. Сбросив доспехи и одежду, девушки с визгом окунались в ласковую воду. Парни, вываживавшие коней, с завистью прислушивались к этому визгу. Только Керин не бросилась сразу в воду, прежде поводила Вишенку, чтоб остыла. Эта вороная кобылка, лучшая из пригнанных на Торг, слушалась только Керин, иных кусала и лягала. Она сама на Торге пошла к Керин, признав ее за хозяйку, а старшины рвали бороды, услышав цену, но заплатили все... Керин погладила Вишенку по жесткой гриве и наконец сама побежала к заводи.
В Ясень они возвращались строем, кони шли ровно, выгибая шеи, ветер обдувал разгоряченные лица всадников; Явнут ехал сбоку, покрикивая на тех, кто нарушал строй. Выглядели они так внушительно, что воротная стража едва не подняла тревогу, а разобравшись, оглушила приветственными криками, и эти крики еще долго были слышны, когда они, перестроившись по трое в ряд, въезжали на улицы города.
На Торговой площади день уже кончался, закрывались лавки, отъезжали возы, но народу было еще много. Меж людей растерянно бродил крепкий черноволосый парень в куртке из овечьей шерсти. Он явно искал кого-то и злился, что не находит - то стискивал кулаки, то фыркал, то раздраженно дергал пояс - и не обращал внимания ни на толчки, ни на нелестные замечания. И тут на площадь въехала дружина Золотоглазой.
Заслышав стук копыт, парень встрепенулся. Тем временем Велем, возгордившись ровным шагом своего коня, ослабил внимание и тут же налетел на
Оказавшись в объятиях парня, Леська замерла, а потом заорала так, что навес мгновенно был забыт. Тума, бывший ближе всех и не остывший еще от горячки боя, вырвал меч из ножен и с криком: "Прочь!" дважды плашмя огрел парня по спине. Третий удар достался Велему, который сбросил с себя обломки навеса и неосмотрительно кинулся на помощь Леське. Велем взвыл и посулил Туму дракону. Керин, видя все это, схватилась за щеки - стыд какой!
– а потом вдруг крикнула так громко и повелительно, что сама диву далась:
– Стойте!
Подчинились - больше из удивления. Керин, спешившись, подбежала к ним:
– Что случилось?
– Леську крадут!
– выпалил Тума.
– Дурак!
– огрызнулась Леська, вырвавшись из объятий парня, но Туму это не остановило:
– Вот он украсть хотел!
Керин шагнула к черноволосому, которого уже держали за плечи Гент и Ратма.
– Мартин, - охнула она, забыв о своем командирстве.
Мартин похлопал на Керин глазами и пробурчал:
– А, и ты здесь.
Велем, одной рукой почесывая загривок, несильно ткнул его в бок:
– Как с командиром говоришь?..
– Командир!
– огрызнулся Мартин.
– Чужих невест сводит.
– Дурак!
– снова крикнула Леська и влепила жениху оплеуху, опередив Гента и Ратму.
– Отпустите его, - приказала Керин.
– Не трогайте.
Парни разочарованно отступили. Мартин стоял злой и взъерошенный, как еж.
– Зачем ты пришел?
– спросила Керин.
– За ней, - ответил Мартин, скрипнув зубами.
– Отдай. Неча ей тут околачиваться.
Леська вскинулась было снова, но Керин положила руку ей на плечо и спокойно сказала:
– Я никого не неволю, кто хочет, сам идет. Пусть Леська решает, что ей делать.
Суматоха вокруг навеса затихла уже, и вся дружина стояла кругом, даже Явнут с товарищами прислушивались, усмехаясь в усы.
– Ее отец ждет, - упрямо сказал Мартин.
– Одна она у него. Что тебе, других мало?
Керин чуть побледнела, но повторила спокойно:
– Сама решит. Ну, в седло!
И пошла к Вишенке. Леська двинулась за ней, но Керин, обернувшись, тихо сказала ей:
– Останься. Поговори с ним.
– Да я...
– начала Леська, но Керин, не слушая, вскочила в седло. За ней, выровняв ряды, двинулась дружина. Леська, надувшись, поймала повод рыжей Лисички и так стояла, опустив голову, изображая крайнюю обиду. И даже не дрогнула, когда приблизились робкие шаги.
– Леська, - неуверенно сказал Мартин.
Она молчала.
– Леська, - повторил он жалобнее.
– Поди с глаз, - утомленно сказала Леська.
– Я ж как лучше хотел...
– Лучше?!
– Леська сверкнула глазами.
– Телок безрогий! На весь город ославил! Здрасьте, явился - невеста ему занадобилась! А где ты был, когда меня дракон ел?!
Мартин хотел было сказать, что дракон ее и не коснулся, но счел за благо не перечить - долгий опыт помог.
– Морок! Пес желтоухий, некормленный!
– кричала Леська. Потом запнулась, перевела дух и уже спокойней сказала:
– Ну вот что. Если ты Керин еще раз тронешь... не видать тебе меня, как с лягушки шерсти. А уйти я от нее - не уйду.
– Что же мне делать-то?
– растерялся Мартин.
– Возвращайся. Кобыл паси. А я воевать буду.
– Леська!
– взмолился он.
– Я же за тебя... Я с тобой повсюду пойду!