Сказка для сказочника
Шрифт:
– По запаху и на ощупь определю. Или мои руки и нос тоже пребывают в этом… как ты там сказала?.. на отдыхе?
На меня посмотрели так, будто мне не тридцать два, а два года, будто я упорно притворяюсь взрослым, а сам только что написал в трусы.
– Многодобрый, Браслет Памяти это такой большой и пахучий кусок мяса, что его нельзя не заметить.
– Не понял. Это ты к чему?
Последовало объяснение для особо непонятливого. Но тратить слова старик не пожелал, просто поднял и слегка тряхнул сверток. А из него тишина.
– Не понял! А где браслет? Малек,
– Не знаю, господин.
– Что значит "не знаю"? Тебе доверили ценную вещь, а ты…
– Господин, я…
– Многодобрый, - прорицатель вмешался в нашу семейную разборку. Мясом пахнет от тебя.
– Не понял! Каким таким "мясом"?! Ты что, жрать хочешь?
Дедок покачал головой, подошел и приподнял рукав моей рубашки. На запястье нашелся потерянный браслет.
– Не понял! похоже, меня зациклило на этих словах. А он какого хрена здесь делает? Я же точно помню, как положил его в шкатулку.
– Многодобрый, ты был хозяином Браслета, теперь он стал твоим хозяином.
– Не… - сжал зубы, чтобы не ляпнуть еще одно "не понял". Забирай его на фиг! Глаза б мои его не видели!
Содрал браслет с руки и брякнул им об стол. Глаза змеюшек злорадно блеснули.
Прорицатель посмотрел на меня, на браслет и покачал головой.
– Я не возьму его. Это "мясо" очень горячее.
И осторожно поставил рядом с браслетом сверток.
Прикасаться к вещественному доказательству собственной глупости мне не хотелось.
– Малек…
– Нет, Многодобрый, ему тоже не надо трогать это "мясо".
Блин, и чего это старика на мясной теме заклинило? Или намекает, что пора немного подкрепиться? Так это мы запросто!
– Малек, мы сегодня есть будем?
– Да, господин.
– Тогда не затягивай с обедом. Я проголодался. Надеюсь, Многовидящий, ты разделишь со мной трапезу?
Если уж тебе пришлось переться через полгорода, чтобы ткнуть меня носом в мою же дурость. Блин, спасибо, если не подумал, что я зажать решил этот браслетик. А он мне нужен, как поалу коньки.
Малек умчался организовывать обед, а мне пришлось таки слезть с койки, чтобы самому убрать браслет в шкатулку, замотать ее в платок и торжественно вручить законному владельцу. Перед вручением я еще и потряс проклятую коробку вдруг браслет опять выбрался из нее?
Но даже полную шкатулку старик не захотел брать.
– Не торопись, Многодобрый, оставь ее на столе.
– Извини, Многовидящий, но я…
– И не думай о себе плохо. Ты не первый, с кем Браслет так пошутил.
– Это радует, но лучше забери его, от греха подальше.
– Не могу. Он не хочет от тебя уходить.
– Что значит "не хочет"?! Да я уезжаю сегодня!
На прорицателя мой ор не произвел ни малейшего впечатления. Старикан только шире улыбнулся и покивал головой.
– Я знаю, Многодобрый. Я потому и пришел к тебе.
– То, что пришел это замечательно! Перед дальней дорогой не мешает как следует попрощаться. Кто знает, когда встретимся?
– Я не прощаться пришел. Я еду с тобой.
– На фига?!
Я где стоял, там и сел. Хорошо
Меня что, ограбили, пока я спал? Или я в кладовке заснул и не заметил?
Посмотрел туда, где привык видеть окно, и уставился на деревянную стенку.
Похоже, меня в шкафу замуровали. С дедом-прорицателем на пару, чтобы мне скучно не было.
Стоп, какой на фиг шкаф?! Вот только сны с реальностью путать не надо. Я ведь Леха Серый, а не Ксюха-бестолкуха, у которой в голове материнский инстинкт с суевериями перемешался. Если у всех кормящих мамаш такое в мозгах творится, тогда понятно, почему мужики с ними нормально общаться не могут. Пеленочки, распашоночки, присыпочки, прокладочки целый день о таком думать?! да это же свихнуться можно! А если не только думать, но еще и обсуждать в мелких подробностях ни один нормальный мужик этого долго не выдержит. Даже от любимой жены. Не удивительно, почему молодые мамашки сбиваются в стаи и галдят, галдят новости, блин, обсуждают. И не о мужиках, косметике или тряпках болтают, а о детенышах своих сопливых: кто как ел, спал и писал. Будто других тем для разговора не существует. Вот облегчили жизнь мамашкам, они и занимаются всякой ерундой.
Блин, у меня такое чувство, что я сам этой тупоголовой мамашкой стал. Сижу тут, сопли по стенке размазываю, вместо того чтобы выяснить один простой вопрос: куда это, к чертям собачим, меня занесло?
Только поднялся с узкой и жесткой койки, как пол подо мной дернулся и я опять сел, теперь уже мимо койки. Напрасно я наговаривал на нее не такая уж койка и жесткая.
– И что это за хрень была?!
– Корабль отплывает, - спокойно сообщил дедуля.
Это он сквозь стену прозрил или еще каким способом?
Кстати, дед даже не покачнулся, как сидел себе на полу, скрестив ноги, так и остался сидеть.
– Какой на фиг корабль?!
Подняться я не успел пол дернулся еще раз. И все-таки эта койка охренительно жесткая: все лопатки об нее отбил!
– Корабль капитана Барга.
Старик был само спокойствие и благодушие. Хоть вместо антидепрессанта его принимай.
– Блин, как уходит?! А Марла, а Крант?..
Я так привык к его мрачной персоне, что уже и не представляю, как обойдусь без него.
– Ты звал меня, нутер?
Дверь открылась наружу и появился Крант, собственной мрачной персоной.
Я таки поднялся и уцепился за стол. Кстати, шкатулка с него так и не свалилась. Теперь понятно, зачем столу высокие бортики.
– Где Марла?
Если я по дурости задрых на корабле, а Лапушка ждет меня дома, то получится как в той идиотской песенке:
Ты зачем, Одиссей,От родных сбежал детей?Или тебя дома мало били?Возвращайся скорейК милым деткам, Одиссей!Пока дети тебя не забыли.