Сказка для старших
Шрифт:
— Что ты шуршишь? — спросил Папа.
— Ты молишься, что ли? — догадалась Мама.
Через некоторое время Митька догадался, что «грешный» он потому, что потерял веру в добро. Что поверил лукавому, будто что-то в жизни идет не так, как надо. А «помилуй» значит "верни мне веру, чтобы я опять, как маленький, поверил Тебе и не сомневался".
Сообразив это, Митька начал вспоминать, когда он первый раз в жизни усомнился в том, что все идет так, как надо. Но не смог вспомнить, а заметил, что забыл молиться. Тогда он, по указанию волшебника, оставил эти мысли, и опять зашептал: "Господи,
Теперь слова вдруг показались непонятными и какими-то пустыми. Пошептав некоторое время, Митька устал так сильно, что уже подумал бросить это дело. "Ага, — сообразил он, — вот пришло искушение." И он еще сильнее зашептал: "Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго." Язык ворочался как каменный. От усталости Митька лег на кровать и не заметил как уснул.
— Ты чего дрыхнешь? — громко сказал Папа.
Митька вскочил с таким чувством, будто пожар. Сообразив, что ничего не случилось, он надулся на Папу, даже не вспомнив ни про молитву, ни про волшебные правила. А вспомнив, он подумал: "Ну вот, я старался-старался, а толку никакого." Все-таки он начал по новой: "Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго".љ Взгляд упал на раскрытую книжку. Митька решил почитать, одновременно бормоча молитву. Спустя долгое время он заметил, что уже давно не молится.
Нет, так дело не пойдет.
— Твоя проблема в том, что ты ждешь какого-то немедленного результата, — сказал Волшебник. — Тебе тяжело, потому что дело кажется тебе бесполезным.
— Наверное.
— Так вот он, результат: сами по себе мысли о бесполезности молитвы — откуда они взялись? Заметь-ка! до сих пор ты не сомневался в моих словах. А как только дело дошло до молитвы, гляди, как все переменилось. Замечаешь?
Митька молчал. Волшебник внимательно посмотрел на него и заметил:
— Тебе даже не хочется со мной говорить.
— Что Вы, — испугался Митька, — очень хочется.
— О молитве — не очень хочется, — сказал Волшебник категорично. И Митька вдруг осознал, что учитель прав: именно что — не хотелось разговаривать о молитве.
— Вот это то, что я тебе говорил. Когда молишься, жди от молитвы только одного результата: что возникнет сопротивление. Просто БЕШЕНОЕ сопротивление. По всем фронтам. Все вокруг восстанет против того, что ты молишься. И в тебе самом все восстанет. А ты продолжай свое дело, вот и все. Молитва, как победитовые жернова. Если ты от нее не отстанешь, она все перемелет.
— И меня перемелет?
— И тебя перемелет! Так ты ради этого за нее и взлся, чтобы она тебя, грешного, перемолола.
Митька молчал. Что-то мешало ему согласиться.
— А зачем тогда молиться, если от нее одно сопротивление?
— Я не сказал, что одно сопротивление. Я сказал — ЖДИ только сопротивления, притом бешеного сопротивления. Главный результат молитвы — неожиданный.
— Какой?
— Я сказал — неожиданный. Совсем неожиданный. Я сам не знаю — какой именно.
Митька молчал.
— Ты просто поверь мне, — сказал Волшебник мягко. — Если ты не отступишь от молитвы, она все перемелет. Как именно —
И Митька поверил.
Последовали искушения.
Деревенские мальчишки стали делать бормотунчика. Митька, конечно, принимал участие. Его тут, в деревне, вообще считали вроде эксперта по волшебству. Особенно в игре "волшебники против рыцарей" — тут Митька был просто незаменим!.. Митька умел закрутить такую интригу, что под вечер сам переставал понимать, что происходит на самом деле, а что — только иллюзия.
Митьку ждали и хотели увидеть. Но в этот раз — то ли из-за тайной митькиной молитвы, то ли еще из-за чего, бормотунчик никак не хотел оживать. Бились-бились — все напрасно. Тут Митьку позвали домой.
Митька ушел, а на следующий день выяснилось, что бормотунчик сразу после его ухода ожил и настроил ребят против Митьки, сказав, будто Митька учится у черного мага. Мол, поэтому в его присутствии я и не хотел оживать. Это была подлость, и подлость необъяснимая. Бормотунчики обычно говорят правду, иногда просто болтают глупости, но чтобы вот так авторитетно врать! Доверие к показаниям бормотунчика в мальчишеской среде настолько высоко, что Митька сам чуть не усомнился в своем Волшебнике — а ну как и впраду черный маг?
После этого играть с Митькой никто не хотел. Черная магия — в обычном понимании слова — вещь, чреватая неприятными последствиями, в том числе кровавыми. Митьку стали откровенно чуждаться, и это было крайне неприятно. Пришлось ему гулять как кошке, самому по себе. Вдвоем с Песом. Это быстро заметили родители.
Митька, следуя инструкции Волшебника, выложил всю правду, наплевав на омерту. Да и что было тут опасаться омерты, когда самое худшее, к чему она могла привести, уже случилось?
— Вот и хорошо, — заметил Папа. — Нечего заниматься чепухой.
Митька пожаловался на скуку и одиночество и спросил разрешения ездить на день в город.
— Это зачем? — нахмурился Папа. — К Юрке?
— К Волшебнику, — неохотно признался Митька, следуя инструкции Волшебника. К Юрке Митька не собирался: Юрка с родителями укатил на юг, к настоящему морю.
— К Волшебнику — давай! — сказал Папа одобрительно.
И это было приятным сюрпризом. Видать, слово отца Феодора превозмогло.
— Не хотят общаться с тобой? — сказал Волшебник. — Это неприятно, но, может, и к лучшему.
— Мы должны верить, что наверняка — к лучшему, — напомнил Митька.
— Вот именно. Но обычно это вскрывается со временем. Надо верить и ждать, пока не станет очевидно, что и правда — к лучшему.
— Я уже это понял, — сказал Митька. — А если не верить, то и не станет.
— Бог милостив. Бывает, и без веры становится. Но в данном случае лично для меня дело очевидно сразу, сходу. Конечно, к лучшему. И я могу тебе объяснить, почему.
— Почему?
— Потому что, когда практикуешь изменение мира, необходимо как можно меньше общаться с представителями старого мира. Общаясь с человеком, всегда хоть отчасти заражаешься его миром. Поверь, даже мне после разговора с тобой приходится некоторое время "отходить".