Сказка для старших

Солохин Максим

— Давай-ка драпать отсюда, — предложил Митька.

— Не отсюда, а на Заречную, 7, - пробормотал Мишка, задыхаясь.

Проводив Мишку, Митька немедленно отправился к Волшебнику. Накрепко затянув подвязочки волшебного чепчика. Дело приняло серьезный оборот. После Мишкиного наезда на банду Серого Митька решил вообще больше не снимать шапочку, выходя из дому. Следовало ждать страшной, жестокой мести. Лоб и Липочка были временно покалечены, зато Серый, Анбал и Веллер наверняка рыщут по городу в поисках Митьки и посменно

дежурят у подъезда, рассчитывая выйти на Мишку, применив, если надо, самые суровые пытки. Про молитву Митька забыл наглухо. А когда вспомнил, усомнился, стоит ли рисковать: шапочке молитва явно не нравилась.

Да и вообще, не могло быть никаких сомнений, что все эти события, вдруг замельквшие в ритме триллера, были следствием молитвы. Особенно — внимательной молитвы. Неожиданный, понимаешь, результат!

— Но имей в виду, — вспомнил Митька слова Волшебника, — это упражнение — как удар ниже пояса. Они этого очень боятся и сразу начинают злеть.

Разозленная сказка показалась Митьке слишком страшной. Желание упражняться в молитве у него что-то пропало. Не-ет, братва, так просто вы меня не возьмете. У меня есть шапочка… и Волшебник.

Но лето кончалось, а школе шапочку придется снять. Будущее угнетало Митьку. Конечно, тут был недостаток веры в Волшебника, но Митька просто не представлял, как тот будет защищать его от озверевших разбойников В ШКОЛЕ, в цитадели омерты.

— Почему Вы не появились?

— Наверное, я был там не нужен. Похоже, тебе повстречался настоящий воин. Воин в таком деле даже уместнее волшебника.

— Воин?

— Ну да. У него же был меч-кладенец. Как он их завалил!

— Да нет, — возразил Митька. — Обычная арматура.

љВолшебник вздохнул и покачал головой.

— Дружок, не ты ли летал на ОБЫЧНОМ ковре?

Митька вспомнил, как Мишка размахивал арматуриной и понял, что Волшебник прав.

— А что теперь делать?

— А ничего не делать. Будь осторожен и уповай на Бога.

— А молиться?

— Конечно! И познакомься поближе с этим Мишкой.

— А если шапочка закапризничает?

Молиться Митька все-таки не решился. Надо было ехать домой. По тому же мостику вернувшись назад, к храму, он сразу наткнулся на Монаха, который стоял на остановке. Митька подошел к Монаху в шапочке, и тот, естественно, не обратил на него внимания. Впрочем, Монах вообще ни на что не обращал внимания. Так, стоял себе, и стоял. Молился, наверное. И Митька тоже начал молиться. А потом снял шапочку. Когда он становился видимым, это никого не удивляло. Его же на самом деле видели, только не умом, а одними глазами. Потому-то не удивлялись, осознавая его присутствие. А может, просто не показывали удивления.

Монах сразу узнал его, хотел сказать что-то, но промолчал.

Надо было что-то сказать, и Митька знал, что. О молитве, конечно. Немного помолившись вместе с монахом, Митька что-то успокоился и опять ощутил энтузиазм. Да и о чем еще было говорить с монахом? Чем дожидаться, пока там родители отвезут

Митьку в монастырь (тем более, что Митька чуял: Мама вообще не хочет везти его ни в какой монастырь), лучше съесть мышь, которая сама идет в лапы. Мяо-Цзы тоже что-то понимает в жизни. Одним словом…

— Может Волшебник научить молитве? — спросил Митька без обиняков.

— Какой молитве? — спросил монах, на мгновение глянув ему в глаза.

— Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного.

Монах долго молчал. Потом внимательно посмотрел на Митьку.

— Этому никто не может научить. Никто, как Бог. Ну, а УЗНАТЬ молитву можно от кого угодно.

— А кто научит?

— А Бог и научит.

— А Волшебник что?

— Узнать молитву можно где угодно, — повторил монах.

— А дальше?

— А дальше надо не забывать Главный Секрет.

— Какой?

— Ну, это же секрет.

— А Вы знаете?

— Знаю.

— Скажите, — потребовал Митька.

— Главный секрет молитвы состоит в том, что ее НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕЛЬЗЯ ОСТАВЛЯТЬ. Если решился начать — никогда не бросай, что бы ни случилось, — очень серьезно сказал Монах, глядя Митьке в глаза.

— А я теперь боюсь молиться, — признался Митька, слегка поежившись. Нервотрепка этого дня действительно утомила и расстроила Митьку. Ему захотелось пожаловаться.

— Боишься? — Монах поднял брови. — А чего ты боишься?

— Что меня увидят, — объяснил Митька кратко, глядя Монаху прямо в глаза. Почему-то Митька догадался, что на Монаха омерта не распространяется. Ну, Монах же не от мира сего. Ясно было, что Мишка уже и так обо всем доложил Монаху.

— Во-он что, — Монах опустил глаза.

Они помолчали.

— Ну-ка, покажи-ка твою шапочку.

Митька помедлил. Он не хотел никому ни показывать, ни рассказывать про подарок Волшебника. Но Мишке — после победы — показал. Вопреки ожиданиям, Мишка не изъявил желания примерить шапочку, а только подивился, как Митька то появляется, то исчезает.

— Мощная штука! — высказался Мишка. — Это оружие! Ниндзя, да?

— Да нет, какое оружие, — пробормотал Митька.

Помедлив, Митька протянул Монаху шапочку. Тот повертел Митькину драгоценность в руках как обычный чепчик.

— Вот из-за этого ты не молишься?

— Нет, не из-за этого, — сказал Митька недовольно, засовывая шапочку в карман, — а из-за разбойников. А Вы считаете, это грех — носить эту шапочку?

— Если она боится молитвы, тут что-то не то, — уверенно сказал Монах.

— А что мне делать? Мишка заварил кашу и спрятался в храме. А мне что делать теперь?!

Митька почувствовал, что может заплакать, и насупился. В конце концов, он попал в переплет, бегая именно по поручению Монаха.

— А ты приходи к нам. Посоветуйся с Антонием.

— Это кто?

— Мишкин папа. Пошли прямо сейчас вместе, я вас познакомлю.

Дядя Антоний оказался человеком действия.

Выслушав Митьку, он уточнил:

— Эти разбойники — народ серьезный? Ножи-кастеты носят?