Сказка для взрослых девушек
Шрифт:
– Ты чего? – Женя торопливо вышел следом. Он был слегка навеселе и радовался абсолютно всему намного больше, чем обстоятельства того заслуживали.
– Красивая, – с сожалением протянула Галочка, не в силах скрывать своего истинного отношения к их приветственному поцелую.
– Ага, – с готовностью подтвердил Женя. – Чудо, а не баба! Все при ней, такую бы к хозяйству приладить – цены бы не было!
Галя промолчала, боясь и страстно желая еще каких-нибудь подробностей касательно гремевшей тарелками Соньки.
– Первая красавица в поселке, – продолжал изводить ее Женя, мечтательно глядя на летнюю кухню. – Ее председатель в администрацию взял секретаршей. Ясно зачем. Родителям сплошной позор, вся округа знает…
К глазам подступили горькие слезы – про нее никто никогда так не скажет. По наивности или по дурости Женя говорил сейчас то, что думал, и от этого было еще больнее. Он даже не попытался сгладить свое выступление каким-нибудь дополнением, что, мол, и у него невеста не хуже.
– А она… а ты с ней… – Галя мучилась, не зная, как правильно спросить, чтобы жених не догадался, как она переживает, и заранее боясь услышать ответ.
– Сеструха моя троюродная, – прояснил картину Женя.
Галочка облегченно выдохнула.
– Красивая жена – горе в семье. – Выпившему Жене хотелось пофилософствовать, и Галя напряженно слушала, желая почерпнуть что-нибудь полезное для своей будущей семейной жизни. Лучше бы она пошла помочь Соньке! – Это только дураки женятся на красивых, а потом всю жизнь мучаются: то ли есть рога, то ли нет. А соседи всегда все знают, ходят, похихикивают, за спиной пальцем тычут, а в глаза никто не скажет! И правильно – сам дурак, коли взял. С лица воду не пить. Вот я сразу решил: жена у меня будет такая, чтобы жить с ней спокойно и знать – никто вокруг нее хороводов не водит!
Похолодев, Галочка переваривала эту ценную информацию. Переработав его мысль, она сформулировала для себя очень обидный вывод: Жене нужна жена, на которую, кроме него, никто не позарится. Гордость заставляла ее немедленно встать и вернуться в город хоть пешком, а здравый смысл гаденько нашептывал, что правда глаза колет и ничего особенного жених не сказал. Хотелось комплиментов, которых Галя, видимо, не заслуживала. А чего еще надо, если мужик не грубый, без вредных привычек, деньги зарабатывает, жениться собирается, а не просто поматросить? Она и этого-то не заслужила, а получила ведь, так и нечего вести себя, как старик в сказке про золотую рыбку, – радоваться надо тому, что есть, а не кривиться, что мало дали. По Галочкиным меркам дали ей много, но аппетит приходит во время еды, и теперь хотелось чего-то большего: красивых слов, романтической дребедени и наглого вранья про ее несуществующие достоинства.
– А ты у меня вообще золото, – произнес Женя, словно подслушав ее мысли.
Галине даже страшно стало, что она перегнет в своих мечтах палку и эта палка даст ей как следует в лоб, лишив тех немногих радостей, которые обломились на настоящий момент. – Умница, хозяйственная, добрая, спокойная… Красивая.
Последнее было сказано как-то иначе. Галя сразу подумала, что жених выдавил это через силу, желая должным образом закруглить комплимент. Женщинам свойственно впадать в крайности, в зависимости от настроения приписывая репликам собеседника несуществующий подтекст. Неуверенная в себе Галина тут же нашла в комплименте изъян, которого и в помине не было: принявший на грудь Женя всего лишь ощутил пробуждение рефлексов и взглянул на нее нормальным мужским взглядом. Поскольку ему нравились невысокие и полненькие, с пухлыми плечами и крепкими ножками, то, по его понятиям, Галочка под определение «красивая» вполне подходила. В голове даже промелькнул нечеткий план действий на грядущую ночь, но приятные мысли были погребены под новыми впечатлениями – во дворе появились первые гости, вопившие на радостях как оглашенные. Это явились Женины дядья, Василий и Тимофей, с женами, причем все четверо попытались облобызать племянника одновременно, не желая уступить первенство другому. Тощего племянника едва не затоптали и не задавили счастливые родственники, но
– Все в дом идите, там уже наложено!
Женя на правах хозяина повел гостей к столу, забыв про Галочку. Она побродила по двору и, наконец, отважилась тоже зайти следом. Сделала она это зря, поскольку Женя сразу вышел встречать новых гостей, а родня молча уставилась на девушку во главе стола. Дядья томительно вздыхали и пожирали глазами бутыли с самогоном, а тетки смотрели на Галю, перешептываясь.
Народ все прибывал и прибывал. Застолье быстро перешло в обычную пьянку. Галя, боявшаяся, что ее заставят произнести тост или рассказать краткую биографию, расслабилась и вежливо отбивалась от желающих выпить по-родственному на брудершафт.
Дом оказался большим, но состоял из одной комнаты, поэтому Галочка приуныла, плохо представляя, где они будут спать.
К ней подводили каких-то раскрасневшихся людей, оглашая степень родства и рассказывая невнятные истории из сельской жизни, а она все маялась в ожидании главного.
– Пошли, погуляем, – внезапно прошептал Женя, и Галя радостно вскочила, пробираясь к выходу.
На улице было прохладно, свежий воздух стал влажным и густым. Он окутывал дальней лесной тишиной и луговым стрекотом кузнечиков. В груди щемило и хотелось взлететь. В сумерках Женя казался таинственным и волнующим, каждое его движение будоражило Галочку нестерпимым ожиданием.
– Что-то перебрал я сегодня, проветриться надо, – икнул принц и добавил: – Пошли, искупаемся.
Представив далекое лесное озеро, наполненное ароматом хвои и светом звезд, Галя молча кивнула.
– Зверей не боишься? – дыхнул ей прямо в ухо Женя.
– А там есть?
– Есть. Но я тебя спасу. – Он снова дыхнул, и у Гали подогнулись ноги. Но ничего не случилось. Он подцепил ее руку и поволок по дороге. В свете луны она казалась молочной рекой…
– Тихо, в лепешку не наступи, – дернул ее в сторону Женя.
Но даже это не могло испортить ее полет. Главное в жизни – уметь создать настроение, и тогда любую неприятность можно вывернуть наизнанку, отыскав в ней крохи позитива. Мы сами чертим линию своей судьбы, изредка вспоминая, что мысль материальна. В жизни столько проблем, что люди разучились радоваться, начав самозабвенно жалеть себя и жаловаться на неласковую фортуну. Если постоянно ныть себе и окружающим, что денег нет, здоровье усохло и скукожилось, а на работе сплошные враги, то так оно и будет. Лишь изредка случаются проблески сознания, когда нас неожиданно все начинает радовать: голова не болит, к зарплате неожиданно приклеивается премия, опомнившийся от запоев сосед возвращает старый долг, а желчная коллега по работе, ко всеобщему удовлетворению, берет больничный или уходит в отпуск, даря целый месяц спокойной жизни. И тогда мы улыбаемся на хамство в трамвае, радостно рассматриваем свое отражение в зеркале, не находя изъянов, и с удвоенной силой принимаемся любить внезапно остепенившихся близких. Сейчас у Галочки был именно такой период пронзительного просветления, когда ничто не могло помешать или задеть ее тонкую душу. Она верила, что все будет.
И все было. Искупавшийся и фыркавший от удовольствия Женя неожиданно повалил ее в траву и под звонкий комариный писк наконец-то осчастливил.
Галочка сидела, слегка оглушенная стремительностью события. В книгах подобные сцены занимали много страниц, а тут – даже комары не успели основательно поужинать оголившимися частями тела. То, что произошло, не оправдало возложенных ожиданий, но сам факт свершившегося радовал своей завершенностью и переходом их отношений в новую стадию.
Утром они вернулись к озеру искать сбитые ночью с Галочкиного курносого носа очки, но при солнечном свете она вдруг застеснялась, а Женя, по-деловому перелопатив траву и отыскав пропажу, потащил ее домой. Пора уезжать. Сказка закончилась.