Сказка Карлсон, который живёт на крыше, опять прилетел
Шрифт:
еды.
— Я обнаружил яблочную запеканку с ванильным соусом. Кроме того, я прихватил
ветчины, сыра, колбасы, соленых огурчиков, несколько сардин и кусочек
печеночного паштета. Но, сказки на милость, куда ты засунула торт со взбитыми
сливками? Его я не нашел…
— У нас торта нет, — ответила фрекен Бок.
У Карловна дрогнули губы.
— И ты полагаешь, что можно наесться тефтелями, яблочной запеканкой с
ванильным соусом, ветчиной, сыром,
жалкими крохотными сардинками?
Фрекен Бок поглядела на него в упор.
— Нет, — сказала она подчеркнуто спокойным тоном. — Но ведь есть еще и
печеночный паштет.
Никогда еще Малышу не было так вкусно. Малыш, и Карл сон, и фрекен Бок сидели
рядком на кровати и жевали, глотали, и им было так уютно втроем! Но вдруг фрекен
Бок вскрикнула:
— Боже праведный, ведь Малыш должен быть изолирован, а мы притащили сюда
этого малого. — И она указала пальцем на Карловна.
— Никто его не тащил, — сказал Малыш, — он сам прилетал. — Но все же Малыш
встревожился. — Подумай, Карлсон, а вдруг ты заболеешь этой самой тиной?
— Угу… угу, — промычал Карл сон, потому что его рот был набит яблочной
запеканкой, и он не сразу смог заговорить. — Что мне какая-то тина!. Эге-Эге-гей.
Подумаешь! К тому, кто переболел плошечный лихорадкой, никакая зараза не
липнет.
— Нет, все равно нельзя, — сказала фрекен Бок со вздохом.
Карл сон проглотил последнюю тефтельку, облизал пальцы и сказал:
— Что и говорить, в этом доме живут, конечно, впроголодь, но в остальном мне здесь
хорошо. Так что я готов себя здесь тоже изолировать.
— О боже праведный! — воскликнула фрекен Бок. Она поглядела на Карловна, потом
на пустой поднос. — После тебя мало что остается, — сказала она.
Карл сон соскочил на пол и похлопал себя по животу.
— После того, как я поем, остается стол, — сказал он. — Единственное, что остается,
— это стол.
Потом Карл сон нажал свою кнопку, мотор заработал, и Карл сон полетел к
раскрытому окну.
— Привет! — крикнул он. — Теперь вам волей-неволей придется некоторое время
обойтись без меня. Я тороплюсь.
— Привет, Карл сон! — крикнул Малыш. — Тебе в самом деле пора улетать?
— Так скоро? — печально добавила фрекен Бок.
— Да, мне надо поторопиться! — крикнул Карл сон. — А то я опоздаю к ужину.
Привет! — И он улетел
На следующее утро Малыш долго спал. Его разбудил телефонный звонок, и он
побежал в переднюю, чтобы взять трубку. Звонила мама.
— Бедный сынок… О, как это ужасно…
— Что ужасно? — спросил
— Все, что ты пишешь в своем письме. Я так за вас волнуюсь…
— Почему? — спросил Малыш.
— Сам понимаешь, — сказала мама. — Бедный мой мальчик… Завтра утром я приеду
домой.
Малыш обрадовался и приободрился, хотя он так, и не понял, почему мама назвала
его «бедный мой мальчик». Едва Малыш успел снова лечь и задремать, как опять
раздался звонок. Это папа звонил из Лондона.
— Как ты поживаешь? — спросил папа. — Хорошо ли себя ведут Боссе и Бетан?
— Не думаю, — сказал Малыш, — но точно не знаю, потому что они лежат в
эпидемии.
Малыш понял, что папа встревожился от его слов.
— Лежат в эпидемии? Что ты хочешь сказать?
А когда Малыш объяснил, что он хочет сказать, папа повторил мамины слова:
— Бедный мой мальчик… Завтра утром я буду дома.
На этом разговор кончился. Но вскоре опять зазвонил телефон. На этот раз это был
Боссе.
— Можешь передать домомучительнице и ее старенькому доктору, что, хотя они и
воображают себя знатоками, у нас все же не скарлатина. Мы с Бетан завтра вернемся
домоий.
— У вас не тина? — переспросил Малыш.
— Представь себе, нет. Мы просто чем-то объелись, так сказал здешний доктор. От
этого у некоторых тоже бывает сыпь.
— Понятно, типичный случаи плошечной лихорадки, — сказал Малыш.
Но Боссе уже повесил трубку.
Малыш оделся и пошел на кухню, чтобы рассказать фрекен Бок, что его больше не
надо изолировать. Она уже готовила завтрак. В кухне сильно пахло пряностями.
— И я смогу уйти, — сказала фрекен Бок, когда Малыш сообщил ей, что завтра вся
семья будет в сборе. — Вот и хорошо, а то у вас я совсем испорчу себе нервы.
Она бешено что-то мешала в кастрюле, стоящей на плите. Оказалось, там варился
какой-то густой мясной соус, и она заправляла его солью, перцем и какими-то
травами.
— Вот видишь, — сказала она, — его надо посолить, и поперчить как следует, да
поварить подольше, только тогда он вкусный. — Потом она с тревогой посмотрела
на Малыша. — Как ты думаешь, этот ужасный Карлсон сегодня опять прилетит? Так
хотелось бы спокойно провести последние часы в вашем доме.
Прежде чем Малыш успел ответить, за окном послышалась веселая песенка, которую
кто-то пел во весь голос:
Солнце, солнце,
Загляни в оконце!
На подоконнике снова сидел Карл сон.
— Привет! Вот оно, ваше солнце, можете не волноваться.