Сказка Карлсон, который живет на крыше, проказничает опять
Шрифт:
что позавчера вечером я сорвал двадцать шесть яблок в одном саду в Лидингене, но
потом я съел три штуки и ещеё одно надкусил — ну, что ты теперь скажешь?
Малыш молчал, он просто не знал, что сказать. Но потом он вдруг сообразил.
— Ха-ха! Всеё ты вреёшь, — сказал он. — Потому что в июне ещеё нет яблок на деревьях.
— Верно, нет, — согласился Карлсон. — Но тогда где вы-то их взяли, яблочные
воришки!
И Малыш решил отказаться от своего намерения
— Но теперь ты хоть знаешь, что это за штука — сложение.
— Ты думаешь, я раньше не знал, что это то же самое, что рвать яблоки, — сказал
Карлсон. — А этому меня учить не надо, я сам с этим неплохо справлюсь.
Я ведь лучшиий в мире мастер по сложению яблок, и, когда у меня выберется
свободныий часок, мы полетим с тобоий за город, и я покажу тебе, как надо браться за
сложение.
Карлсон проглотил последниий кусок хлеба с колбасоий и решил приступить к
подушечному бою. Но стоило ему кинуть Малышу в голову подушку, как Бимбо дико
залаял.
«Б-р-р!. » — рычал Бимбо, вцепившись зубами в угол подушки. Но Карлсон схватил
ееё за другоий угол и потянул к себе. Так Бимбо и Карлсон рвали подушку друг у друга, пока она не лопнула. Бимбо разжал челюсти. Карлсон подхватил подушку и кинул к
потолку. Перья, красиво кружась, осыпали Малыша, которыий лежал на кушетке и
хохотал.
— Кажется, пошеёл снег, — сказал Карлсон. — Смотри, какоий густоий! — восхитился он
и снова подбросил подушку к потолку.
Но Малыш сказал, что надо прекратить подушечныий боий и что вообще пора спать.
Было уже поздно, они слышали, как дядя Юлиус пожелал фрекен Бок спокоийноий
ночи.
— А теперь я поийду и лягу в свою короткую кровать, — сказал он.
И тут Карлсон вдруг очень оживился.
— Геий-гоп! — воскликнул он. — Я, кажется, придумал ещеё одну забавную штуку.
— Что ещеё за штуку ты придумал? — удивился Малыш.
— Очень забавную штуку, которую можно выкинуть, если ночуешь не дома, а у кого-
нибудь в гостях, — объяснил Карлсон.
— Играть в «мешок»? Подложить что-то в чужую постель, да? Уже поздно. Ты не
будешь этого делать, ладно?
— Да, уже поздно, — согласился Карлсон.
— Конечно, уже поздно, — с облегчением сказал Малыш.
— Я теперь уже не буду этого делать, — уверил его Карлсон.
— Вот и хорошо! — обрадовался Малыш.
— Потому что успел это сделать раньше, — закончил Карлсон.
Малыш так и сел.
— Ну да? Неужели дяде Юлиусу?
Карлсон закудахтал от восторга.
— Хитрыий мальчишка, как ты мог догадаться?
Малыш так много смеялся во время подушечного боя,
застонал от смеха, хотя знал, что Карлсон поступил дурно.
— Оий, как дядя Юлиус рассердится!
— Вот это мы и должны проверить, — сказал Карлсон. — Придеётся слетать вокруг
дома и поглядеть в окно спальни.
Тут Малыш разом перестал визжать от смеха.
— Ни за что на свете! Вдруг он тебя увидит! Он решит, что ты и есть спутник-
шпион… Сам можешь сообразить, что тогда будет…
Но Карлсон был упрям.
— Когда подкладываешь кому-нибудь в постель «мешок», обязательно надо увидеть,
как жертва сердится, иначе вся затея не имеет смысла, — уверял он. — Не волнуийся,
я прикроюсь зонтиком!
И он побежал в прихожую за маминым красным зонтиком, потому что по-прежнему
лил дождь.
— Я не хочу мочить пижаму Боссе, — сказал Карлсон.
Он стоял на подоконнике с открытым зонтиком, готовыий к отлеёту.
«Это очень опасно», — подумал Малыш и сказал с мольбоий:
— Смотри, будь осторожен! Следи, чтобы никому не попасться на глаза, не то всеё
пропало!
— Спокоийствие, только спокоийствие! — сказал Карлсон. И полетел в дождь.
А Малыш остался, и он вовсе не был спокоен, а, наоборот, так волновался, что кусал
себе пальцы.
Минуты тянулись мучительно долго. Дождь лил как из ведра. Малыш ждал. И вдруг
он услышал душераздирающиий крик дяди Юлиуса. И вслед за тем в открытое окно
влетел назад Карлсон. Он с довольным видом выключил мотор и пристроил на
половике зонтик, чтобы стекала вода.
— Он видел тебя? — с испугом спросил Малыш. — Он леёг в постель?
— Пытался, он ведь такоий упрямыий, — объяснил Карлсон.
Тут до них снова донеёсся крик дяди Юлиуса.
— Я должен поийти посмотреть, что с ним случилось, — сказал Малыш и побежал в
спальню.
Дядя Юлиус сидел, завернувшись в простыню; он оыл смертельно бледен, в глазах
светился ужас, а на полу, рядом с ним, лежала подушка и свеёрнутое в валик одеяло.
— Ты мне здесь не нужен, — сказал дядя Юлиус, когда появился Малыш. — Позови
фрекен Бок.
Но фрекен Бок, видно, сама услышала его крик, потому что она тоже примчалась из
кухни и застыла у двери как вкопанная.
— Боже моий! — воскликнула она. — Неужели вы перестилаете постель?
— Нет, нет, — заверил ееё дядя Юлиус, — хотя вообще-то я не могу одобрить, что
здесь стелят постель по новоий моде… Но сеийчас мне не до этого.
Он замолчал и тихо застонал. Фрекен Бок подошла поближе к нему и рукоий