Сказка о ночном музыканте
Шрифт:
Один сменял другого чародея.
Вот очередь Хранителя пришла.
Сначала он рассказывал как прежде,
Что нового услышал на земле,
Потом, что изменилось во вселенной,
Да, в общем-то, практически везде.
Когда казалось, что показ окончен,
Он, задержав другого, произнёс:
«Я вам сегодня в виде развлеченья
Подарок ожидаемый принёс.
Возможно, про него вы позабыли,
Ведь
Мы пожалели спящего бродяжку,
Что мною был на обученье взят.
Увидели вы все в нём музыканта,
Хотя он мало что умел играть,
Не проглядев наличие таланта,
Чтобы сердца других завоевать.
Для смертного теперь, он знает много,
Но всё-таки, конечно же, не всё.
Послушайте его. Вдруг захотите
Добавить в звуки что-нибудь ещё.
Пока он для себя играет ночью.
Сюжеты, что рисуются просты.
И всё же его музыка прельщает
Наличием тепла и чистоты».
Хранитель звуков вновь коснулся сферы
Загнутым трости в завиток концом.
Огонь внутри подвешенного шара
Утих, а ученик уже был в нём.
Конечно это было лишь виденье.
Он в это время у себя играл.
И про такое чудное явленье,
Как было тут задумано, не знал.
Давид, набравшись новых впечатлений,
Увиденное начал рисовать,
Чем он на самом деле восхищался,
И что в словах порой не рассказать.
Ведь он теперь не только видел – слышал!
Всё это из-под струн его лилось.
И то, о чём рассказывать пытался,
Пред магами волшебно поднялось.
Услышанное было бесподобно.
На время потеплели их глаза.
Поляна наполнялась необычным,
Похожим на земные чудеса.
Давид играть закончил, собираясь
Ложиться до рассвета отдыхать.
А тем, кто потаённо его слушал,
Хотелось наслажденье продолжать.
Один сказал: «Он раскрывает душу,
Но чувствует пока не глубоко.
Я вижу, что сердечное прозренье
От парня ещё очень далеко.
Как только он любовь свою познает,
Страдание, мучение и боль,
Он так своей душою заиграет,
Что в камне пробудится непокой.
Пока парнишка в сонном состоянье.
Я силой своей сердце пробужу,
И путь к объекту счастья и несчастья,
Чтоб долго не
Даю для совершенства свою помощь».
И посох свой направил чародей,
На плечи, лоб и сердце человека,
Кто усладил их музыкой своей.
Другой продолжил тут же: «Это верно.
И я его немного поддержу.
За чистоту, услышанную мною,
Своим уменьем парня награжу.
Он сможет исцелять своей игрою,
И будет слышать, где и что болит,
И сыгранной лечебною волною
Любые раны быстро заживит.
Однако будет в том ограниченье.
Не всё возможно звуком врачевать,
При снятии волшебного заклятья
Ему придётся жизнью рисковать,
Ведь чары в этот миг перенесутся
В момент игры волною на него.
Увы, я защитить его не в силах,
Мне не подвластен тот, кто мечет зло».
И этот маг свершил всё, как и прежний.
Коснулся в шаре посохом до плеч,
Лба, сердца мирно спящего Давида,
Который уж давно успел прилечь.
И раз пошёл процесс всеодаренья,
Продолжил цепь щедрот уже другой.
Он произнёс: «Я наделяю силой.
Теперь он крепок телом и душой!»
Затем проделал посохом движенья
Как чародеи те, что до него,
Не думая добавить поясненьем
Для тех, кто был здесь, больше ничего.
Очередной стоящий маг по кругу,
Сказал: «Увы, мне ведомы пути,
Которые при многих испытаньях
Придётся одолеть или пройти.
Берусь помочь вернуться и не сбиться.
Я стану для него проводником,
И буду направлять его в дороге
В гостеприимный, хлебосольный дом.
Достаточно лишь будет постучаться
Туда, куда я волей укажу.
День, ночь ли, дверь всегда ему откроют.
Тем самым парню я и услужу».
И как его собратья – чародеи,
Для подтвержденья действий, сделал знак.
А после взор направил на другого,
Кто должен был проделать тот же шаг.
Тот произнёс: «Я б одарил друзьями,
И сделать это с лёгкостью могу.
Немало тех, кто льнёт к чьей-либо славе.
От эдаких его остерегу.
Пусть будут рядом те, кто в час ненастья
Его не бросят в горе одного,
Разделят с ним веселие и счастье,
С кем будет при общении легко».
И также своим посохом волшебным
Заветные движенья совершил.