Сказка о ночном музыканте

Городенцева Елена

Давид спешил, он сам теперь зависел,

От поиска того, что унеслось,

Но чистое и искреннее сердце

На боль чужую вмиг отозвалось.

«Я помогу, конечно, коль сумею.

Вы видите, что я лишь музыкант,

И ничего другого не умею.

В других делах не вскроется талант…»

«А я уверен, что ты нам поможешь.

Тебе лишь нужно очень захотеть!

Беду не только силой побеждают,

Здесь

нужно что-то более иметь!

Сегодня ты волшебною игрою

Невольно свою силу показал,

Ведь музыка твоя вершит собою

Всё то, что ты душою пожелал.

Кто знает, может тем что помогаешь,

Решишь задачу долгого пути.

Ведь что-то подтолкнуло тебя ночью

Ко мне в избушку ветхую зайти.

Я отлучусь, поверь мне, ненадолго,

А ты сил наберись и отдохни.

Старайся ни к чему не прикасаться.

Всё позже объясню тебе, прости».

Старик ушёл. Давид смотрел на прялку,

И даже к ней поближе подошёл,

Но ничего похожего на деву,

Присматриваясь всё же не нашёл.

Он только сердца стук в тиши услышал.

Запомнить его юноша успел,

Не вслушиваясь сильно и надеясь,

Что он был тем, что быстро улетел.

В руках точь-в-точь всё скрипка повторила,

Но видно сердца стук звучал не так.

И хоть скрипач играл, Хранитель звуков

Не проявил себя пока никак.

Всё потому, что слышалось страданье,

Не жертвенность, конечно, и не страсть.

Когда-то может это и звучало,

Теперь же скорбь с мученьем взяли власть.

И вот уж старец в доме появился,

Услышав, как Давид сейчас играл.

Мелодию, что парнем исполнялась,

Он ежедневно сердцем ощущал.

«Прошу тебя, не рви мне этим душу.

Жених, как и положено, в пути,

И только, как на улице стемнеет,

Он веретенце должен принести.

А ты за ночь спрядёшь игрою нити,

При этом, не касаясь ничего.

Коль справишься с заданием три раза,

То снимешь тем с влюбленных колдовство.

Ну что же ты в лице переменился?

Пойдём, я интерес твой пробужу.

Чтобы понять, что действия по силам,

Историю с начала расскажу».

Давид, конечно, тут же согласился.

Ему хотелось истину познать.

Пока же дед гласил полунамёком,

Не успевая главного сказать.

Они присели у стола на лавке,

И старец начал длительный рассказ:

«Мы много лет назад

здесь жили ладно,

Не так, как тебе видится сейчас.

Деревня наша славится в округе

Наличием чудесных мастериц,

Которые прядут, ткут, вышивают

Порой для самых важных в стране лиц.

Умение всегда передаётся

От матери всем девочкам в роду,

А если сыновья в семье родятся,

То это означает – никому.

Бог не дал нам ни дочери, ни сына.

Талант жены был должен умереть,

Что огорчало, ведь таким уменьем

Другим не удавалось овладеть.

Ей расшивались платья и рубахи.

Казалось, что узоры оживут:

Поднимется волна, вспорхнут ввысь птицы,

Дотронешься – бутоны расцветут.

Живя счастливо, мы с женой молились,

Чтоб Бог послал из щедрости нам дочь.

И вот однажды в дом наш постучали,

Когда на землю опустилась ночь.

Поверь мне, это было очень странно.

Я дверь открыл, а там нет никого,

И только одна лунная дорожка

Легла в ночи от дома моего.

Я не смекнул вначале, в чём тут дело.

Подумав: «Показалось!» – вход закрыл,

Но тут же, непомерно сильным звуком,

Разбуженный ударами вскочил!

И вновь за дверью никого не видно,

Один лишь свет, манящий за собой.

Жена сказала: «Что-то это значит.

Пойдём, куда зовут нас, дорогой!»

И мы пошли, на шаг, не отклоняясь

От тропки, что от дома пролегла.

Встал вскоре лес дремучий перед нами.

Вокруг страшащий мрак и тишина.

Мы двигались, друг к другу прижимаясь.

Пред нами расстелился вскоре луг,

Где в то мгновенье стали распускаться

Невиданной красы цветы вокруг.

Их аромат нас словно одурманил.

Сплели мы друг для друга там венки,

И ничего вокруг не замечая,

Отдались счастью истинной любви.

В объятьях нежных там же и уснули,

А утром, как забрезжил лишь рассвет,

От рос прохладных на траве проснулись.

Глядим, а тех цветов в помине нет!

Венков волшебных будто не бывало.

Одна трава и больше ничего…

Но в нас любовь бурлила и играла,

Что мы не ощущали уж давно!

И год спустя, у нас росла уж дочка,

Невиданной до сей поры красы.

Не только мы – все ею любовались,

У колыбели проводя часы.