Сказка старого эльфийского замка

Морецкая Анна

— Он пытается проснуться! — тихо воскликнул молодой голос.

— Да, похоже на то, — согласился с ней старый — скрипучий, — иди милая, я сама тут с ним. А то пока мальчик раздет, вдруг спросоня попытается встать и откроется! А ты у нас девица на выданье и тебе такое видеть пока не след!

Он что, дурак? Скакать тут нагишом перед трепетной девой! Рою почему-то вдруг стало обидно, что его не только «мальчишечкой» называют, но и относятся к нему также. Вот он сейчас еще раз постарается и все же откроет глаза. И что увидит? Старую страшную грымзу! А вот он бы лучше на ту девушку еще раз посмотрел — он помнил, она была вроде красива…

Но он не успел, пока продирал слипшиеся веки, дверь хлопнула, и девица по ходу ушла. А его глазам

предстало, как и ожидалось, морщинистое «личико», нос отвисший и бородавки на нем, так еще все это в обрамлении жестких видно, торчащих из под платка седых волос. Мда… девушка увидеть было бы лучше. Но, все же помня, что именно эта старушка взялась его выхаживать, и даже отбивала у какого-то разъяренного мужика, взъевшегося на него неизвестно за что, Рой попытался притушить свое раздражение. Ну, старая женщина, ну некрасива… нет, точнее сказать, страшна стала с возрастом. Ну, так она же знахарка, а эти, как и маги живут очень долго, так что все с этим понятно. А то, что он желал бы лучше лицезреть перед собой молодую девушку… так он — мужчина, притом с пораненными боком и рукой, слава Светлому, а не с чем-нибудь похуже.

Тем временем пока принц себя пытался уговорить, женщина взяла кусок влажной ткани и протерла ему лицо. Да, она действительно знает свое дело, как и сказала той девушке — понимает, что нужно больному. Потому как после влаги глаза его открылись, лицо почувствовало приятную прохладу, что тянуло от приоткрытого окна, и даже сразу стало как-то легче дышать, да и раздражение прошло само собой.

— Ну что, проснулся голубчик? — спросила знахарка.

«— Вот голубчиком-то меня еще ни разу не называли!» — даже усмехнулся про себя Рой.

Женщина как почувствовала его мысли:

— Меня можешь звать бабушкой Росяной или просто по имени, как у вас там, в городе, бывает, но пока я тебя лечу, уж извини, но высочеством называть тебя не стану. Примеряться или обижаться будешь потом, а пока давай-ка я тебя посмотрю, что у нас там?

И она принялась за осмотр его ран. Но, что удивительно, несмотря на ее, довольно простецкую манеру речи, и, он бы сказал, грубоватое высказывание, которое она только что ему выдала, женщина, понимая, что он при трезвом сознании, делала это со всей возможной деликатностью. Это ему понравилось. Вон, даже королевские знахари не всегда этим отличались. Его как-то хорошо достали на одном из тех редких турниров, на которые его с боем выпускал Кай, и он был довольно плох после этого, но даже когда выздоравливать начал… придут, распахнут с ходу, им, видишь ли, так удобней — видеть всю картину разом. А бабка молодец. Но, опять же, понятно — ей неизвестно сколько сотен зим, потому в ее жизни было много чего, похоже, и уж понимать некоторые тонкости в обращении с человеком в сознание и без, всяко научилась. Да, и она все-таки женщина, а значит создание более деликатное от природы… и еще, эта Росяна, почему-то, совершенно не остерегается того, что он принц. Вот это-то ее, похоже, и рознило в первую очередь с дворцовыми лекарями.

Мысли в его голове текли самотеком и попутно с ними Рой разглядывал и комнату, в которой оказался. Ничего так, приличная, вот только явно женская. Потому как кружевные оборки по шторам и балдахину, немного старомодная, но типа изящная мебель, цветы по обивочной ткани и тона, в которых все это было выполнено, говорило о том, что это спальня знатной дамы. Хозяйка дома ему отдала, когда стало ясно, что он принц? Но, насколько он помнил, его сразу сюда принесли, а значит господ в этом неизвестном ему замке сейчас нет и… та девушка, что его спасла из простых. Плохо это или хорошо для него лично, он так разобраться в своих ощущениях и не смог. Не совсем понимая, почему это вообще его заинтересовало.

А пока он разглядывал комнату и размышлял над сложившейся ситуацией, бабка споро его перевязала, прежде пошептав что-то над ранами, отчего они почти не болели и, удовлетворившись промежуточным результатом своих трудов, довольно сказала:

— Ну,

на сегодня все, — и посмотрев на него, как услышала мысли Роя, и тут же жестко выдала: — Штаны не получишь до завтра, даже подштанников не дам! И даже не проси, и приказывать не пытайся! Я хоть и старая, но крепкая — меня ничем не пробьешь. И Тигра своего не заводи, он против меня не пойдет, — сразу поняла она, когда Рой с надеждой глянул на входящего в комнату Тайгара. — Знаю я вас молодых, щас самый срам прикроешь и пойдешь шастать, где не попадя, а мне потом опять твои раны стягай! Лежи до завтра, утром тебе одежду и принесут, твою-то всю порезал господин опекун наш, но иначе нельзя было, — и, сказав это, пошаркала к двери, освобождая место возле его кровати для Тая.

Но, уже взявшись за ручку, Росяна, видно что-то вспомнив, обернулась.

— Ты его, Зверь, не утомляй сильно, немного поговорите и хватит, — приказала она Тигру, а потом обратилась и к нему — Рою:

— Забыла предупредить: уж не обессудь только, но одежу тебе принесут простую — крестьянскую, из нашей деревни, что рядом стоит. Ничего — походишь, чай не во дворце пока. А то высовываться в город или даже в другое, чужое, село не след нам никому. Тем более что твои мерки нашему господину велики будут, а больше у нас брать некому, — с тем и вышла.

Ну, в крестьянской, так в крестьянской. Чистая же будет, а может и вовсе новая, так что он — Рой, переживет. А вот кого остерегаться им надо, это он сейчас у Тая выяснять будет.

Да-а, разговор у них получился… интересный, если, конечно, не брать во внимание то, что обсуждали они ни много ни мало, как покушение на него — Роя. А он, как ни крути — Наследник, и, значит, разговор выходил не только… м-м, интересным, но и серьезным. Они рассказали друг другу то, что происходило с ними после того, как они разошлись. При этом обсудили и то, что было известно обоим, но только более вдумчиво, приглядываясь к казавшимся поначалу несущественным мелочам.

И выяснили — первое: то, что Роя, похоже, опоили. Уж больно раздраженным и нетерпеливым он был с самого утра. Где и когда? Если учесть, что кроме семейных застолий ни Сентиус, ни сам Тай, не давал ему спокойно съесть негде, ни куска. А как раз такое состоялось с вечера перед охотой, правда еще человек десять приглашенных было за столом. Все из тех более чем семи десятков придворных, что вообще находились в замке и собирались на зверя сутра.

Второе, что они выяснили это, скорее всего, что и выгнанный на тропу слишком рано олень, а потом все затяжки со следующим, были подстроены специально. Да и столь разнообразные развлеченья, включая драку, в которой увяз Тигр, подготовлены были заранее, чтобы не только занять толпу придворных, но и отвлечь внимание людей, от того, что кто-то будет завлекать принца в одиночку отправиться в лес. Из этого выходило, что замешан Главный ловчий, хотя в такое и верилось с трудом. Он еще очень молод, младше даже Роя, и довольно легкомыслен. Кстати, тут принц отметил, что продуманность им тех самых развлечений, в случае накладок с обычным распорядком охоты, поразила его еще тогда. Так что, похоже, если графа и использовали, то, что называется, втемную. А потому надо бы выяснить, кто ему все это подсказал. А еще, за одно, и узнать по чьей протекции и сам столь юный Главный ловчий у них появился. Обычно-то завидную должность получали уже зрелые мужчины, сумевшие завоевать расположение короля — граф же, насколько помнили оба, пока не отличился ничем.

В третьих становилось понятно, что и Сентиуса отвлекли специально, и лошадь его куда-то убрали, чтоб Соловик ее долго искал, и Ветру «ногу сломали», тут — лишь бы они с Родяном живы остались! Да и Кабан, который с таким упорством вытягивал Тая на ристалище, тоже не просто так там объявился.

В общем, выходило, что все подстроено очень тщательно, но беря во внимание не менее тщательные меры предпринимаемые Владиусом, чтобы подобного не допустить, то… все это организовал кто-то из Семьи!