Сказки балерин-прим
Шрифт:
Вы ходите, бродите, пыхтите под штангой, тренируете умирающие ватные тела, а мне нет нужды в тренировках, с рождения я танцую - сама не знаю как - так молния в голову вызывает у человека талант общения на ста языках.
– Девушка наклонилась, подняла цветочек, и при этом - случайно, не думая - показала сто прыжков, разворотов, приседаний, гранд-плие.
Потом пошла красавица между рядов, и шейхи кричали ей, потрясали седыми бородами, прятали в бородах мудрость поколений сфинксов,
– Потряси грудками, Повелительница
Грудки твои - незрелые финики, но в танце превращаются в дыни "Колхозница"!
– Размечтались, нефтедобытчики с конца Земли!
– девушка улыбалась кротко, кружилась в танце жизни. Эхо танца поднимало покойников из Парижских могил.
– Хоть баржу с колбасой и вагон с чёрной икрой подогните мне - не опущусь до мыслей в танце, до надуманных поз воровки снарядов.
Я живу, и жизнь моя руководит танцем, вы дышите, а я танцую, и в танце своём ищу Правду; загляните между ног моих - видите Правду?
Шейхи заглядывали, но видели лишь Райские кущи, поэтому винили себя за политическую и душевную близорукость.
Наконец, подошла прима-балерина с рождения к лачуге госпожи прима-балерины, старой сводницы в театральном оркестре, носительницы самой большой шляпы в Большом Театре.
Но не испугалась девушка, не задрожала, не запахло от неё тухлой камбалой.
Сестра рассказывала, что прима-балерина старая - не страшная, не съест, а от её поцелуев взрываются фонтаны мёда в черепе.
Поступила девушка на службу к старой балерине, а плату не просила, потому что не нужен молодому личику грим кладбищенский.
Талантливая с рождения ничто нового не возьмет от старушки в маразме, лишь звериный крик, но без надобности молодой прима-балерине кричать по-лисьи.
По утрам девушка долго нежилась в перине, ласкала своё тело, обнимала большой тёплый Мир с гамадрилами и ростовщиками.
Воздух в колодце казался девушке сладким жидким теплым мёдом.
Упрёки старой прима-балерины сплетались в прелестную музыку сфер, от которой каждая жилка струной гитары звенела в теле молодой прима-балерины.
По-особенному смотрела прелестница на старушку, на цветы, на чучела свадебных генералов.
До вечера балерина заплетала косу, а вечером - расплетала; шла в купальню, и льды в купальне испарялись, вода закипала от нежности.
Дух свободы витал вокруг танца прима-балерины, раскрывал её душу, поднимал лёгкую пушинку - девушку без трусов - над серой обыденностью будней в колодце.
Прима-балерина не взбивала подушки и перины - пустые хлопоты, никчемное, если через двести пятьдесят миллионов лет подушки и перины истлеют, превратятся в алмазы.
Снег не шёл на Земле, в Антарктиде пингвины кушали бананы, а в Африке - при температуре плюс двести градусов по шкале Цельсия - удивленные оракулы предсказывали гибель Мира от ноги прима-балерины.
Целовалась девушка со старой прима-балериной без страсти,
– Уходи-ка ты обратно, в свой домашний театр с Петрушками и нищебродами режиссёрами.
Я в колодце - Свет Солнца, и никто мне не указ: ни режиссер Миланского Театра Кастратов, ни Продюсер "Реутов ТВ".
Наступит время, когда ты сама себе удивишься, выглянешь в окно, увидишь дозор из Принцев, побежишь к ним, обслюнявишь губы каждого спонсора и убежишь - недоступная, поэтому - втройне сладкая!
Маршал Рокоссовский - герой войны - воскреснет и благословит тебя тяжелой артиллерией!
Молодая прима-балерина не опечалилась, но и не обрадовалась отказу старой прима-балерины.
"Выйду за ворота, на меня золото посыплется, а золото к золоту не пристаёт"
Подошла к золотым воротам подземного Самарканда, ворота распахнулись, восторженно охнули, и волна страха - перед талантом балерины - пробежала по воротам.
Не золото, а чёрная смола, чернее ЮАРовского шахтёра - облила девушку с ног до головы, превратила в - первую в истории балета - тонкую чёрную балерину.
Пришла чёрная - анти Майкл Джексон - домой, а спонсоры возле колодца вздохнули разом и запели - красиво, по-амстердамски:
– Будут завидовать в Мире все:
Афроамериканская прима-балерина не жирдяйка!
Расхваливали прима-балерину за модный цвет кожи, многие спонсоры удочеряли её по-голливудски.
Диковинка, если афроамериканская балерина - тонкая тростиночка, а не бедрастая и ляжкастая лошадь Пржевальского.
ДЛИННОНОГИЕ ПРИМА-БАЛЕРИНЫ
Жил на свете олигарх; глаза у него иногда закатывались белыми куриными яйцами в снег, но не тужил, потому что миллиардер.
Денег у него - волшебные Птицы Рухх не унесут.
И, наконец, он так разбогател, что в три слоя на своем земле насыпал золотых монет и бриллиантов.
Затомилась его душа - все подластиваются, дела идут - прекрасно, девушки на каждом семафоре танцуют - избыток радости.
Однажды он ложился спать и подумал перед сном:
"Проснусь, велю золото и бриллианты раздать нищим детям Африки, но не Сибири.
Сотни кораблей в России, а в Африке последний банан без сахара доедают".
Лёг богач в золотую кровать на платиновую перину, накрылся бриллиантовым одеялом и заснул мертвецким сном, впал в кому.
Утром вывели его из комы, хотел он построить тюрьму для похотливых попугаев, но взглянул на свои поля, засыпанные золотом и бриллиантами и ужаснулся: монеты и бриллианты истоптаны, разворошены, не гладь, а - горы с маленькими следами - аккуратненькими, к игре в наперсток и словоблудию зовущими.