Сказки балерин-прим
Шрифт:
Вскоре пришли в гости друзья миллиардеры, хотели разделить свою скуку, но увидели разворошенное золотое и следы на бриллиантовых полях - удивились, понравился миллиардерам хаос, поэтому они расцеловали олигарха в щеки и губы, обещали, что сделают его главным палачом ООН.
Грабельками миллиардеры разровняли драгоценное поле - словно готовились к чемпионату Мира по прыжкам в длину, только вместо кварцевого песка - золото и бриллианты.
На следующее утро проснулся олигарх и видит - снова гладь разворошена,
Благодетели скоро нашлись - друзья-товарищи миллиардера заплатили большие деньги за выравнивание брилилантово-золотой равнины, подсыпания новых драгоценностей - так в молочном цехе кормилица сцеживает своё молоко в бутылки.
И так пошло каждую ночь - весь день разравнивают долину, а утром - на бриллиантах и золоте - бугры, следы; жандармов не нужно звать, видно, что лиходей трудился, портил достояние олигарха; нет в ночном танцоре или танцорах - стыда и совести.
Кончилась у миллиардера скучная и безысходная жизнь, когда пролетающая муха кажется Оперным театром, а таракан - балероном.
Однажды, перед сном миллиардер - с вязким чувством ответственности за всё нищее человечество - обратился к рабыням балеринам из Магриба (взор олигарха горел ясным пламенем, но в глубине лукавых очей плясали лохматые лукавые):
– Смотрю на свои бриллиантовые и золотые поля и не чувствую ни малейшего страха; в Космос меня запустите сейчас на деревянной ракете - не испугаюсь, потому что всё мне на благо идет, даже железные зубы перерабатываю в витамины.
В первые дни, когда наблюдал истоптанное богатство - мечтал, что куплю лицензию палача, поймаю охальников и шпагой проткну их глаза.
Да, наше немецкое чудачество - в каждом доме выбить стёкла, а хозяйку балерину - к ответу.
Но я не уверен, что люди с прискорбной искренностью топчут мои бриллианты и золото, люди не возвысятся до творчества на лугах миллиардера, и расстояния от одного следа до другого - огромные, будто летал человек, но не сатана после крови невинного младенца, не прыгал, а - воспарял духовно - этико-политический образец нравственности.
Почешите мне ягодицы, блудницы, танцуйте, не слушайте с раскрытыми ртами - волейбольный мяч залетит - не укусите!
Взбодрите меня, подсмотрю ночью - кто скачет по моим полям и оставляет честные следы от огромных прыжков - моль ночная и бабочки африканские живут в следах.
Балерины рабыни захлопали опахалами ресниц, губки складывают сердечком, но разумного ответа - кроме: СЮ-СЮ-СЮ! ЗЮ-ЗЮ-ЗЮ!
– не слышно, потому что очень красивые рабыни, оттого и заколдованы глупостью.
Рабыни балерины зажгли свечи, потому что читали в Библии, что девушки - даже ночью - должны бдить и выходить с зажжёнными свечами на улицу, высматривать Принца.
Чтобы их не узнали - оделись; чудно,
Вышли с олигархом в поля, узнали свой удельный вес - следы оставляют, но расстояние между следами меньше, чем расстояние от ночных танцоров, пусть даже они из Австралии.
И вот ровно в полночь подъехал к имению олигарха автобус "Пазик" Российского производства (могильщики даже не доверяют перевозку гробов в этих автобусах - ад в железных монстрах живет и скрежещет ржавыми зубами).
Из автобуса выпорхнули обнаженные балерины - длинноногие до неприличия, словно им сделали пластические операции на мозг, и балерины поверили, что ноги - бесконечные прямые - от Вселенной до Чёрной дыры.
Балерины плясали на золоте и алмазах, поднимали ноги выше головы - встречали горячую симпатию челяди олигарха, словно одаривали простой народ не танцем, а - пирогами с Рязанскими грибами (пироги едят, а они глядят).
Из Пазика шофер извлёк мраморный стол - греческий, поэтому треснувший в разных местах - лицо старца в столе.
Балерины танцевали и на столе - длинноногие летали над полем, над столом, опускались, отталкивались, и от их прыжков золото и бриллианты перемешивались, появлялись волны и бугры - так в сельской бане перемешиваются балероны и козы.
Иногда - с заторможенной радостью - прима-балерины подбегали к олигарху, дули ему в лицо и растворялись в новом танце, краше которого лишь Африканские финики с рисом.
Олигарх зачарованный тыкал маленькими жирными сосиськами пальчиков в глаза ночных балерин, шептал в упоении помилованного висельника:
– Русские балерины с ногами-бесконечностью! Но как же так - русских все ненавидят неизвестно за что, а я не могу ненавидеть длинноногих красавиц, не убиваю их за танцы на моих драгоценных полях.
Наоборот, раскрываюсь навстречу поднятым ногам балерин, испытываю жгучий интерес к геометрии, где каждая амфора - символ любви.
С почтительным благонравием утром побрею волосы на теле, лысым колобком войду в Сенат и провозглашу свободу студенткам прима-балеринам на больших дорогах, потому что от танцев ноги профессионалок удлиняются, розовеют, и между ног отчетливо проступает Самолюбие!
Балерины танцевали до рассвета (где же им - длинноногим - еще танцевать, кроме золота и бриллиантов?!!) - утанцевались - разгоряченные вестницы Светлого Будущего.
Погрузились в Пазик - давка, смех, разгоряченные тела, но не видно тел за лесом ног.
Отбыли на небо - не оставили данных паспортов и дорожных карт.
Утром любимая рабыня прима-балерина с гранитными ягодицами наливала водку в медный тазик для омовения ног, подсыпАла лепестки роз и - впервые за восемнадцать лет - произнесла по-магрибски: