Сказки балерин-прим
Шрифт:
Принц закрыл глаза побежал и тут же - в балетном прыжке - наткнулся на ржавый штырь (матросы с Российского корабля выбросили, потому что радиоактивность штыря в десять тысяч раз выше нормы).
Прима-балерины не видели агонии Принца без трусов, не слышали его проклятий в свой адрес, шли туда, куда указывали их мягкие горячие сердца и высоко поднятые ноги.
– Мы ищем Принцев миллиардеров, падаем, поднимаемся, глаза подводим сурьмой, питаемся подножным кормом, а смысл - разве мы курицы без перьев?
Мы - высшая форма творения живой Природы - прима-балерины!
–
– Правду надо искать; Истина вытравит в нас нарождающуюся спелость, поэтому - останемся вечно молодыми и прыгучими.
Вернемся в Большой Театр, упадем на сцене, затем подпрыгнем, поднимем ножки выше головы - стволы пушек.
Пусть миллиардеры за нами бегают, спотыкаются и ломают ноги в волчьих ямах и капканах, а мы - озаренные балетом - будем смеяться, убегать:
"Догони-ка, миллиардер! Догонишь - я твоя!"
– Конечно, лучше стоять на сцене с поднятой выше головы ногой, чем рыскать в Космосе!
– Гретэль согласилась и за добрый совет мягко поцеловала Брунхилду в мраморный лобик, не так - как мертвецов целуют, а - с весенней любовью.
– В Театре много денег и поклонников; ад у фанатов под ногами, а в карманах - золото!
– Хилда поцеловала Брунхилду в левую щеку!
– В Большом Театре нет пугающего Космоса, в котором я впадаю в отчаяние и чувствую себя колобком!
– Катарина лизнула Брунхилду в правую розовую щечку - эталон женственности.
– В театре карлики ведут себя пристойно, золотыми грабельками не пятнают честь прима-балерины!
– Эльза вскрикнула, расправила руки-крылья и жадным поцелуем благодарности впилась в губы Брунхилды.
– В Большом Театре можно в одной огромной - поле ей имя - кроватке спать!
– Эрна согласилась, вздрогнула - робела козочкой перед питоном, но набралась храбрости и с благодарностью поцеловала Брунхилду в левую грудь - цветок лотоса.
– Дома, в Театре я не боюсь обнаженная купаться в шампанском, не трясусь от страха, не вижу в каждом Принце молоток и гвозди, - Гертруда нежно прикоснулась губами к правой груди Брунхилды, перевела дыхание и засмеялась серебряно.
Девушки подхватили серебряно-шелковый смех, и пустились в пляс - рыбки на фоне горностаевой мантии.
РЕЖИССЕР И СЕМЕРО ПРИМА-БАЛЕРИН
Жил, золото добывал девяностолетний режиссер, хореограф, и дрессировал он семерых прима-балерин; любил, потому что - старый, а у прима-балерин молодость вулканом бурлила в белых изнеженных телах: нет меха на теле балерин, а грязь не пристает к целомудренным танцовщицам.
Однажды, собрался хореограф в банк за золотом, собрал прима-балерин на сцене и поучал их - голос старческий - лесопилка ржавая.
– Милые мои целомудренные красавицы, нет на вас кометы!
В банк поеду за золотыми монетками для вас; любите вы золото, купаетесь в золоте, а на ночь монетки
Вы без меня берегитесь нищих поклонников, особенно - альфонса Волкова!
Многих прима-балерин он совратил, оставил нищими матерями-героинями.
Если альфонс в наше царство попадет, то обворует вас, всё ваше золото - которое я вам передал - отберет обманом, а вас - продаст на гастроли в Турцию, море в снегу увидите, когда в Турции по сто балетов в день на столиках в кабаке отпляшите без трусов.
Альфонс часто прикидывается Принцем в чалме, но сейчас вы его узнаете - нет у него Белого Коня, потому что - нищий альфонс, даже капли дождя не задерживаются на его губах.
Прима-балерины засмеялись, розовели в смущении, щипали друг дружку за выпуклые ягодицы, робели, как в бассейне с шампанским:
– Милый наш спонсор без отличительных мужских признаков!
Мы - девственницы, целомудренные, морально-устойчивые балерины!
Многие поклонники нищеброды хотели нас обмануть, получить бесплатно то, что огромных денег стоит - золотую гору.
Нищеброда, фальшивого Принца от миллиардера мы отличим легко, даже ногу не поднимем выше головы для нищего, потому что в наших поднятых ножках - наша честь.
Заблеял старый козёл хореограф и отправился на золотом "Ролс-Ройсе" в банк; качал головой, открывал окошко автомобиля, заигрывал с девушками на остановках общественного транспорта, бросал под ноги красавицам мелочь и загорался летней Звездой, когда наблюдал прелести девушек, склонившихся над монетками.
Не успели прима-балерины сплясать "Белого лебедя", а в театр уже стучит кто-то, кричит, что у него сезонная контрамарка на все выступления, а затем сменил тему, перешел с гороха на овес:
– Впустите меня в свою жизнь, прима-балерины!
Я - Принц миллиардер, принёс каждой из вас по дорогущему подарку - сто верблюдов в каждом подарке!
Мне одному грустно в золотых дворцах и на платиновых яхтах, тоскую, вою по ночам в холодной постели, а в моём Театре пусто, нет прима-балерин, которых озолочу, возвеличу, поставлю вровень с президентами.
Но ушлые прима-балерины по слабому неуверенному голосу поняли: не гордый самодостаточный и состоявшийся Принц за дверью Театра, а - робкий нищеброд, калика перехожий, потрепанный альфонс, с которого даже шерсти клок не содрать, потому что - плешивый, завопит о пропаже, за пятьдесят копеек удавится.
– Не слышен звон золотых монет, не проникает свет бриллиантов сквозь щели в стене театра!
Голос у тебя не оперный, а - подхалимский, ласковый; лебезишь, подластиваешься к нам, калика перехожий.
Принц миллиардер командует, а не падает в ножки!
Не Принц ты, а - альфонс с глазами навыкате, охотник за богатыми дурочками, отброс ты общества с помойки в городе Реутов.
Тогда альфонс сбегал на арабский рынок, купил стекляшки, фонарики, индийские платья с монетками, нацепил на себя фартук и прибежал к Театру - так рыбак торопится к киту на крючке.