Сказки Космоса

Дюна Антон

— Я прикасался только к телу — хотел проверить, нельзя ли еще помочь.

Мастер кивнул и обернулся к Капитану.

— Свяжись с Президентом, — скомандовал он, — пусть вышлет кого-то доверенного, земляне сами должны разобраться с этим, — Гамаюн указал клювом на Линду так, словно на полу валялся тюк с грязным тряпьем, а не мертвый человек. — Остальные — вон, и держите клювы и рты на замке, пока не получите новых указаний.

Повторять дважды не пришлось. Селена подхватила Лернэ и выволокла его из апартаментов, Кирина догнала их снаружи. Алконост отпер свои покои и загнал всех внутрь.

Селена

бережно усадила Лернэ в кресло, сама умостилась на подлокотнике и крепко прижала его к себе.

— Черт возьми, Линда, — гневно выругался Алконост, меряя шагами комнату, — что на нее нашло? Почему именно сейчас?

«Не сейчас, Алк, — подумала Кирина, охнув, — Линда задумала это очень давно. Как она тогда сказала? У матери нет власти надо мной, я уберусь отсюда, когда буду готова. Кто мог подумать, что она имеет в виду это?»

Поделиться своим озарением с остальными Кирина не могла. Было бы сложно объяснить, при каких обстоятельствах у них с Линдой состоялся столь интимный разговор.

— Думаешь, дела очень плохи? — тихо спросила Селена, оглаживая плечи Лернэ. В остекленевших янтарных глазах было не больше жизни, чем в васильковых.

— Чрезвычайно, — аёрнец сдавил руками виски, — Инга Реон так этого не оставит.

— Но ведь Линда сделала это сама, — Селена вздрогнула всем телом. — Или нет?

— Определенно сама. Мастеру не следует об этом знать, но пока ты была с Лернэ, я осмотрел комнату и нашел на кровати записку.

— Что в ней было?

— Ненависть, — отозвался аёрнец, — к матери, космическим чудовищам и тебе. Каждое слово Линды пропитано ею насквозь. Инга Реон не стерпит, что дочь ушла из жизни по ее вине, и не позволит ее последним словам стать достоянием общественности. Это разрушит ее репутацию и уронит в глазах Сената. Но, что хуже всего, уязвит ее собственное самолюбие.

— И что, по-твоему, она предпримет?

— Найдет козла отпущения, — Алконост мрачно посмотрел на Лернэ.

Селена испуганно стиснула яло-мийца.

— Что ты такое говоришь, Алк?

— Инга Реон — тиран, — вздохнул он, не спуская глаз с гидры. Лернэ не замечал ничего вокруг, — такие, как она, ненавидят терять свои игрушки. А Линда была ее самой дорогой и красивой куклой, которую к тому же можно заставить улыбаться и плясать, зарабатывая очки для Фармоса. Мне даже кажется, что она вышла замуж за безвольного красавца лишь за тем, чтобы родить от него такого же безмозглого смазливого ребенка, — Алконост тяжко вздохнул, — но на беду Линды мозгов и характера ей досталось больше, чем отцу. Нас ждет катастрофа, когда Инга Реон обо всем узнает. А Утавегу настолько труслив, что кинет ей любую кость, лишь бы отвести беду от себя.

— Неужели Мастер Гамаюнн не вступится за Лернэ?

— Лернэ — не аёрнец, — слова Алка прозвучали так, словно в них был заключен главный закон мироздания. Он приблизился к яло-мийцу и тихо коснулся его щеки. — Он совсем пересох, я отведу его в душ.

Метеор подхватил Лернэ как невесомую пушинку и унес из гостиной.

Оставшись вдвоем с Селеной, Кирина спросила:

— Как вы-то там оказались?

— Нас разбудил Лернэ, — отозвалась Сорса, устроившись на месте

гидры и поджав колени к подбородку. — Он бился в нашу дверь так, словно случился пожар. Когда Алк открыл, Лернэ кубарем ввалился в прихожую. Он ничего не говорил, только квакал и тыкал пальцем в сторону своих покоев. Там мы и нашли Линду. Ей уже ничем нельзя было помочь.

— А как Лернэ обнаружил ее?

— Я не знаю. Он ничего не говорит.

Девушки умолкли. Кирина закусила губу. Смерть Линды была ей на руку — не стало человека, который мог выдать ее причастность к Братству. Однако она совсем не ощущала облегчения.

Алконост возвратил Лернэ в гостиную, закутав того в иссиня-черный плащ. Гидра выглядел чуть лучше, по крайне мере, в его глаза вернулся проблеск сознания.

— Нельзя отставлять его одного… — опустив яло-мийца на ноги, начал Алк, но его прервал громовой стук.

— Открыто, — крикнул он, и в гостиную вошли четверо Мастеров и маленький человечек в круглых очках.

— Малур! — завопил Утавегу и подскочил к Лернэ. Тот съежился от крика, и Мастер сорвал с него плащ Алконоста, оставив беднягу в одном белье. Кирина увидела, как кривые ноги Лернэ изогнулись еще сильнее, застучав острыми коленками.

— Мастер Утавегу, — хмуро проговорил Алконост, но Гамаюн взглядом приказал ему захлопнуть клюв. Утавегу толкнул Лернэ к выходу, где того поджидал Лагерт. — Вы же не собираетесь вести его голым через все Посольство? — все же не стерпел Метеор.

— Нет смысла беспокоиться о штанах, когда с тебя вот-вот спустят шкуру, — вскипел Утавегу.

Алконост смерил его холодным взглядом.

— Я не дам Лернэ выйти за порог обнаженным.

— Право, Мастер Утавегу, — вдруг подал голос господин Тарковски, — пусть оденется. К всеобщему прискорбию, нам уже некуда торопиться.

Селена стремглав кинулась в ванную и вернулась с пижамой яло-мийца. Она помогла ему одеться и напоследок крепко стиснула его плечо. Лернэ посмотрел на нее с отчаянием, когда Мастер Лагерт защелкнул наручники на его тонких запястьях.

Селена с Алконостом переглянулись. Лагерт вывел Лернэ из покоев, Церсей, Утавегу и господин Тарковски последовали за ними. Мастер Гамаюн задержался на пару минут.

— Куда его повели, Мастер? — спросил Метеор. — И зачем сковали?

— Президент прислал господина Тарковски для допроса, — проговорил Гамаюн, — для допроса свидетелей и подозреваемых, — с нажимом уточнил он. — Радуйтесь, что не оказались в числе последних, и впредь думайте хорошенько, куда суете свои клювы и носы. Убедить Совет отправить тебя на Бетельгейзе и так было совсем не просто, — жестко бросил он Алку и обернулся к Селене, — а на твоем месте я бы не стал рисковать расположением Инги Реон.

— Но Лернэ наш друг, — упавшим голосом произнесла та.

— Никто и никогда не получает всего и сразу, и вы просто два пустоголовых птенца, если думаете иначе, — отрезал Гамаюн. — Вступитесь за Ло — и потеряете все остальное, госпожа Реон позаботится об этом. Вас вызовут позже, — напоследок предупредил он и вышел вон.

— Как Мастер может говорить так о Лернэ? — убито проговорила Селена.

«Легко, — подумала Кирина, — так же легко, как подсылать к Басету Ная с таблетками для Гвен».