Скиталец. Хромой бог
Шрифт:
– Завтра в тринадцатую палату нового пациента ждем. Диагноз не ясен. За границей лечили и без результата. На нас надеются. То есть на тебя.
– Павел Павлович чуть подался вперед, наблюдая за реакцией Романа.
– Вы без меня консервной банки открыть не можете. Все на меня.
– Роман улыбнулся.
– Есть много, друг Горацио, на свете, что и не снилось нашим мудрецам. Но я разберусь.
– Шекспира цитируешь, контуженный. У меня с тобой голова скоро лопнет. У меня от тебя Ромочка, белая горячка начнется. Понятно?
–
– У меня от тебя крышу сносит.
– Главный врач безнадежно махнул рукой.
– К плотнику, Павел Павлович, сходите. Прибьет.
– Мягкий воркующий голос. Так разговаривают с психами, надеясь их успокоить.
– Не стану уточнять, но кому-то не один, а да костыля потребуется в ближайшее время. Я поспособствую, убогий.
– Кровожадная улыбка, угроза в жестком взгляде.
– За казенный счет. Если смета отделения позволит. За казенные деньги отчитаться потребуют. Подписывать устанете. Так, что придется подождать. И несчастный случай на рабочем месте. Комиссия по технике безопасности. Вам одной мало?
– Сказал бы я тебе чего. Я твою мать.... В бане с веником застал.
– Павлу Павловичу показалось, что он придумал изящное ругательство.
– Веник плохой попался, так?
– Роман усмехается.
– При чем тут веник?
– Если б хороший, то братика мне напарили.
– Ромка издевательски подмигивает Павлу.
– Шут гороховый!
Если у завхоза с нервами все было в порядке, то у Кости и Павла с этим были сложности. Оба хирурга решили выпить не кофе, а несколько покрепче.
Вечером к десяти часам Роман отправился в приемный покой.
– Что, Маша, на дежурстве?
– Он зашел в комнату, где медсестры собирались, что б выпить чая и поболтать.
Мария вышла из-за шкафа. Там висело зеркало, она поправляла волосы и в который раз рассматривала свое новое лицо.
– Здесь я, здесь.
– Она сияла от счастья.
– Сейчас того раненного привезут, о котором я говорил. Ты перевязку сделай. В палату устрой. Как дорогого гостя.
– Роман Алексеевич, сделаю.
– Для этого шамана она готова дежурить в госпитале сутками.
– Вон. Едут. Чувствую. Идем.
– Они с Марией поспешили в приемный покой.
К приемному покою подошла скорая, из которой вынесли сержанта. С перевязанной головой.
– О, Роман, и ты здесь.
– Проговорил сержант, увидев соседа.
– Я говорил, что в госпитале работаю. Вот и встретились. Вон Маша. Наша лучшая сестричка. Она перевяжет тебя, в палату определит. Что у тебя стряслось?
– Рома знал, но пусть сержант сам расскажет.
– Попали мы в историю. Все обошлось. Роман, а монета твоя и в правду на счастье. В нее пуля попала. Я только упал. Голову разбил. А от пули - синяк. Отправили проверить, нет ли сотрясения мозга.
–
– Успех задумки Романа напрямую связан с тем, как долго сержант здесь пролежит. Пусть по лучше познакомятся эти двое.
Ромка думал, как еще запугать пациента. И Машу заставить беспокоиться. Подольше задержать их радом с друг другом, и дело сделано.
– Маша, займись пострадавшим. Это сейчас он бодрый, а через полчаса искусственная вентиляция легких, прямой массаж сердца.
– Познания в медицине у Ромы были ниже среднего. Принцип гадалки: порчу на тебя напустили, зачахнешь за пару недель. Вижу, смерть за твоей спиной стоит. Напугать до смерти, клиент твой.
– Ты Маша? А я - Сергей.
– Представился сержант. Сестра произвела на него впечатление.
– Очень приятно.
– Маша улыбнулась красивому сержанту. После чудесного превращения она первый раз так близко общалась с мужчиной. Инстинкт женщины требовал от нее испытать на ком-нибудь обретенные чары.
– Имя у тебя хорошее. И сама красавица.
– Сержант попался в сети ее очарования.
– Ой. Я... я вас в палату сейчас устрою.
– Маша смутилась. Ей никто до этого не говорил таких слов. Одно дело, когда другие женщины замечают, какая ты хорошенькая, другое, когда это говорит мужчина.
– Роман как в воду глядел. Мне монетку дал. Не она, так и не свидеться нам. Вот она, покореженная пулей. Теперь я с ней не расстанусь, счастье приносит.
– Сергею хотелось подольше поговорить с этой медсестрой.
– Давайте, я вас в палату отправлю. Роман, он такой, его все колдуном считают.
Маша устроила раненого в одноместной палате. Этого не полагалось, но у нее было оправдание, Роман попросил. Сергей присел на постель. Сейчас эта девчонка уйдет, и он ее больше не увидит.
– Ой!
– Громко застонал Сергей.
– Что у меня с головой. Мне... я сейчас...
– Что с вами?
– Маша бросилась к больному. Поддержать, вдруг упадет.
Сергей, словно ему и впрямь стало плохо и он пытается удержаться от падения, положил руки на талию медсестры. Оба замерли. Сергей поднял голову, что бы заглянуть в глаза девушки.
– Вам.... Вам уже лучше?
– Пролепетала Маша. У нее самой начинала кружиться голова.
– Немного, - с хрипотцой в голосе ответил Сергей. От этого прикосновения и дурманящего запаха, который исходил от Марии, и у него кружилась голова.
– Но если ты покинешь меня, я до утра не доживу.