Сколько ты стоишь?
Шрифт:
– Что вы себе позволяете?! Я не давала вам повода!
В ушах слышен громкий щелчок револьвера, который перезарядили и к холодному виску приставили. Я уже не я, а совершенно другой, разъяренный мужчина. Грозно нависнув над ней, выставляю руку вперед и упираюсь ладонью в зеркало.
– Не больше, чем позволяют себе другие, Индира, - тяжело дышу, веду носом, чувствуя ее дурманящий аромат.
– А теперь скажи мне, сколько ты стоишь?
Глава 1. Красивый урод с черной душой
Пять
Индира
Валюсь с ног от усталости после перелета, ведь мне никогда не удается нормально попасть в самолете. Завидую тем, кто в небе спит как младенец, даже когда неудобно и тесно. Я летаю бизнес-классом, но мне всегда тревожно. И лишь, когда мои ноги касаются земли, я вздыхаю с облегчением, а после отсыпаюсь всласть.
Черный внедорожник мчит по полупустынной трассе.. Пару минут назад рассвело и из окна автомобиля я наблюдала за самым красивым в мире восходом, когда золотое солнце вставало над горами Алматы и отбрасывало сверкающие лучи на сочную зеленую траву лугов и красные крыши одноэтажных домов.
Вскоре выезжаем на оживленный проспект с высотками, стеклянными небоскребами и элитными магазинами. Мой родной город. Месяц назад я покидала его разбитая и уничтоженная, а вернулась в полной решимости навсегда сжечь все мосты и порвать с прошлым.
– Валихан, как жена? Как дочка?
– спрашиваю своего водителя.
– Рахмет, Индира-ханым, все хорошо. Растет, - сдержанно улыбнувшись, бросает короткий взгляд в зеркало заднего вида.
– Я привезла ей подарки. И для Ботагоз тоже. Мне правда надо достать их из чемодана. Так что тебе придется у меня задержаться, - устало улыбаюсь.
– Да, конечно.
Обычно Валихан немногословный, но очень исполнительный, пунктуальный и верный. Качества, которые я очень ценю. В свои двадцать пять у него уже семья и полуторагодовалая девочка Айша, на чей тусау-кесер меня приглашали в день ее первого дня рождения. Это древний казахский обычай, во время которого ребенку разрезают путы, чтобы открыть ему или ей дорогу в большую жизнь. И тогда я увидела, что такое настоящая любовь и взаимопонимание в полной семье, где муж любит и заботится о своей жене и дочери. И неважно, сколько денег у тебя на счете, одет ли ты в бренды, и какую ступень на социальной лестнице занимаешь. В семье Валихана царила гармония. В наших отношениях с мужем ее никогда не было. Все было ложью с самого начала.
Делаю глубокий вдох, когда мы въезжаем в подземный паркинг. Еще чуть-чуть и буду дома…Но не тут-то было. Машина резко останавливается у белой растяжки, которой обычно прикрывают место стройки или ремонтных работ.
– Что там?
– взволнованно спрашиваю.
– Кажется, перекрыли въезд на наше место. Странно, охрана мне не звонила, - серьезно говорит Валихан и сдает назад, чтобы развернуться.
– И мне тоже, - разочарованно качаю головой.
– Опять наша вечная безалаберность.
– Сейчас все выясним.
– Валихан, а ты не мог бы меня высадить. Я поднимусь домой, а ты как припаркуешься, зайдешь
– Да. Давайте так и сделаем.
Взяв с собой сумочку, выхожу из машины и иду к лифту. Пока он везет меня на пятнадцатый этаж, прижимаюсь спиной к холодной стальной стене и прикрываю глаза. Возвращение домой получилось горько-сладким, но таким необходимым, потому что прошел месяц с тех пор, как судья дал нам с мужем время на перемирие. Стандартная процедура, даже если стороны против. В моем случае негодовала только я и подключила лучшего адвоката по бракоразводным процессам. А Руслан…Господи, как же я его ненавижу. В последний раз я видела его, когда он вывез последние вещи из квартиры.
Открываю дверь электронным ключом и уже на пороге с отвращением втягиваю воздух, пропитанный его запахом и алкоголем. Вернулся. И не просто зашел, а кутил здесь всю ночь - пил, возможно употреблял.
Разувшись, прохожу в гостиную и вижу на низком стеклянном столике два пустых бокала для шампанского. Третий валяется на бежевом ковре рядом с бутылкой дорогого пойла - дешевле мой муж не признает. Большим пальцем ноги отодвигаю узкое темно-зеленое горлышко и обнаруживаю под ним засохшее пятно. Мой любимый бельгийский ковер!
Но и это не все находки. На спинке дивана висит красный кружевной бюстгальтер, между подушками затесался еще один - черный. Уверена, если сейчас поищу еще, то найду и стринги. Придурок устроил групповушку в моей квартире. Но как он попал сюда, если при мне оставил ключи?
Прохожу по коридору, туда, где расположена моя, а когда-то наша с ним спальня. После того, как я его выгнала, поменяла кровать, чтоб только забыть о том, что он сделал со мной. Толкаю дверь и тут же прикладываю ладонь ко рту, борясь с приступом дикой тошноты.
Муж лежит в центре кровати в чем мать родила. Его гнилое мужское достоинство прикрыто легким одеялом. Одна шлюха пристроилась на его груди, другая - на плече. Обе обнажены. Это какой-то очень плохой фильм для взрослых.
Разворачиваюсь и решительным шагом иду на кухню. Открываю шкафчик и вытаскиваю уродливую голубую вазу, которую подарила мне свекровь. Я ее тогда забросила подальше, но теперь самое время ею воспользоваться. Набрав в нее ледяной воды из-под крана, возвращаюсь в спальню и подхожу к кровати. Эти трое видимо настолько пьяны, что ничего не слышат. Внутри все клокочет от гнева, когда я смотрю на оскверненные белые простыни, которыми моя домработница застелила кровать к моему приезду. Только она знала, что я возвращаюсь сегодня. Неужели проговорилась ему?
Несколько секунд всматриваюсь в лицо Руслана и не могу понять, что я в нем нашла? Мы познакомились на одной светской вечеринке и он подошел первым. Взял мой номер, а потом бегал за мной, дарил самые красивые на свете цветы, говорил такие слова, от которых душа взлетала. Он окружил меня заботой и казался той самой скалой и опорой в мужском обличье, которую я, выросшая без отца, не знала. Теперь я с горечью понимаю, что согласившись на его предложение, сама обманулась и перепутала любовь с влюбленностью. И последняя быстро исчезла, когда волшебство рассеялось и как в сказке маска Руслана слетела, обнажив его настоящую сущность. Красивый урод с черной душой. Мой первый мужчина, которому я отдала самое дорогое, а он меня растоптал.