Сквозь божественную ложь 2
Шрифт:
Отвары, должные принести спокойный сон без сновидений, которыми меня исправно пичкала Айштера, не действовали. Это огорчало знахарку чуть ли не сильнее, чем меня.
— У этих ужасов непростая природа, — сказала фелина однажды, пока Энель не было рядом, — когда придём в Готой, посети храм. Если в тебе осталось что-то после той… того ритуала, оно сгорит, не выдержав присутствия целительной силы светлого Дня.
Я поднял брови.
— Это что же могло остаться? Энель проверила меня со всех сторон, ощупала сверху донизу, почти в мои
— Ночь способна принимать множество обличий, — серьёзно сказала Айштера, не поддержав моего шутливого тона. — Если одно её порождение не может почуять другое, это не значит, что того, другого, не существует, что оно не влияет на тебя; в тебе мог остаться крохотный осколок разбитого, изгнанного целого, зацепиться за что-то в твоей душе… Если пустить дело на самотёк, не миновать беды. Зайди в храм милосердной Тиларны, Роман. Можешь постоять у дверей, если недолюбливаешь веру Света — я слышала, люди предпочитают поклоняться младшим богам; считают, что Верховная Богиня пренебрегает ими, отказывая в дарах…
Кончик хвоста фелины нервно подёргивался в ожидании моего ответа.
— Если настаиваешь, — согласился я, и Айштера, счастливая оттого, что её совет не отвергли, улыбнулась. Уши её встали торчком, и я, не удержавшись, потрепал одно, бархатистое, чуть прохладное.
Знахарка зажмурилась, принимая ласку.
Вдруг моя ладонь застыла. Пальцы коснулись локона, который цветом выбивался из окружавшего его моря пламени.
— Это?..
Улыбка Айштеры слегка увяла, стала застенчивой.
— Странно, правда? Я не так давно сама заметила… Вроде бы не по возрасту, но так уж случилось… Я не стала закрашивать, пусть остаётся.
— Да, — согласился я, отпуская седую прядь, — так уж случилось.
Айштера прижалась ко мне, и я обнял её, раздумывая над тем, что далеко не всегда душевные шрамы видны сразу, — но они оставляют след на теле, и никуда от них не деться. А значит, не лишним будет проверить и свою душу, пусть и придётся зайти в храм богини, которая победила Эмилию…
К полудню следующего дня показались выселки Готоя.
Глава 5
Окраины Гетоя походили на обыкновенную деревню. Правда, они не были огорожены частоколом, а боковые улочки меж домами петляли так, что сразу становилось ясно: никакого замысла у строителей не было — куда падал взгляд, там и возводили избу. Однако большак, ведущий к городским воротам, шёл напрямик и был порядком утоптан, а редкие рытвины — подсыпаны гравием.
На воротах стоял одинокий фелин — стражник в стеганке. Он лениво покусывал травинку и разглядывал облака с таким видом, словно в мире не найдётся занятия лучше. Но расслабленность его оказалась притворной. Стоило нашему отряду приблизиться, он повёл плечами, подхватил прислонённое к стене копьё и выдвинулся навстречу.
— Авантюристы? — спросил он и, не дожидаясь ответа,
— Для пришлых вход платный. Четверть серебряка с фелины, полновесный за двух остальных.
Удивляться тому, как естественно у котов получалось ставить свою расу выше других, я не стал. Уже привык. Молча потянулся за кошельком, попутно оглядывая городские стены и ров.
Несмотря на приграничье, город производил впечатление мирного, а то и подзаплывшего жирком. Если нижнюю кладку ещё подновляли, пока крошились камни наверху, то ров напрочь зарос ряской, в которой задорно квакали лягушки. Цепи же, которыми полагалось поднимать крепостной мост, заржавели за ненадобностью.
Отсчитав монеты, я протянул их стражнику, но тот не сразу взял их: отвлёкся на Айштеру. Она, заметив чужой интерес, спряталась за Энель. Фелин добродушно ухмыльнулся, сгрёб деньги и спросил:
— Вы ж, верно, в караван напроситься хотели?
— Охранять, — уточнил я.
— Стало быть, опоздали. Тут недавно сущее столпотворение было, купцы гребли всех, кто отдалённо на наёмника смахивал. А сейчас крупные торговцы ушли. Одним за другим, поближе друг к другу подгадывали, чтобы, значит, надёжнее. А мелких в этом сезоне можно не ждать.
Спрятав мзду в поясной кошель, парень сокрушённо вздохнул, словно и впрямь сочувствовал нам, а не просто болтал с первыми встречными от скуки. Иллюзию портила соломинка, жевать которую он так и не прекратил.
— А почему купцов поменьше можно не ждать?
Стражник не спешивший обратно на пост, просиял. Он явно надеялся на разговор, чтобы скоротать смену.
— Так ведь мелкие все с большими утопали, а кому не по карману, вернулись! Кто ж сейчас потащится без охраны в Миделий?
Он понизил голос до заговорщицкого шёпота:
— Поговаривают, прошляпили тамошние подземелье, как есть прошляпили! И даже элитные прикормленные авантюристы не помогли. Одели их в артефакты, что дороже золота на вес, послали разобраться, — но из лабиринта никто не вернулся. Сгинули, будто и не было их… Миделийцам несладко сейчас, созвали армию, все дороги оголили — на штурм, стало быть, бросать будут. С Фецитом такого уж сорок лет не приключалось, слава Тиларне, но старики говорят, что тогда у нас три полных полка полегло. А уж миделийцы как пить дать все шесть сгубят!
Он сплюнул измочаленную травинку, подбоченился, косясь на Айштеру, и закончил с неприкрытым самодовольством:
— Воевать они совсем не умеют!
На мой взгляд, у парня из военного опыта было разве что растаскивание по сторонам пьяниц, да и Гетой не напоминал неприступную крепость, но вслух я сказал совсем иное:
— Получается, на тракте орудуют разбойники?
— Всё так. Недавно банда объявилась, стала пощипывать купцов помаленьку, но от патрулей бегала и не наглела. Не успели её изловить. А как солдаты ушли — осмелела, силу почуяла. Теперь разрослась так, что и два десятка авантюристов для неё не помеха.