Сквозь божественную ложь 2
Шрифт:
— Если бы он полез на рожон сейчас, ему пришлось бы иметь дело с моим отрядом. А то и перебить весь караван целиком, чтобы замести следы. Убийство охраны ведь сделало бы его самого разбойником. Даже Меченосцы не такие оторвы… как правило. Если есть шанс выпотрошить кого-то без последствий, они предпочтут подождать.
Марк вздохнул:
— Я почти хочу, чтобы разбойники напали. Но меня беспокоит то, что они как-то умудрялись разделываться с караванами крупнее, чем этот. Разумеется, их не охраняли Меченосцы, но… Не удивлюсь, если им как-то помогают призраки Старого
При этих словах объятия Айштеры стали крепче. Нервно дёрнулся рыжий хвост. А я с тоской подумал, что неприятности, похоже, и не собираются заканчиваться.
Новый тракт петлял среди каменистых холмов, беспрестанно продуваемых сквозными ветрами. На серых скалах толком ничего не росло, и раздобыть там что-то пригодное для костра было практически невозможно. Периодически с холмов скатывались крупные валуны, отчего любая стоянка превращалась в испытание удачи — заснувший рисковал проснуться от звуков обвала.
Старый тракт вёл густыми лесами практически напрямик. Двигаясь по нему, путник сберегал немало дней, а кроме того, всегда мог рассчитывать на богатую непуганую дичь. Давным-давно, ещё до Великой Солценосной войны, эта дорога связывала лунарные земли с солярными и пролегала через множество городков и деревенек.
В нынешние времена Старым трактом пользовались лишь при крайней нужде. Благоразумные путешественники и торговцы выбирали Новый — не потому, что на нём не водилось разбойников; порой среди голых скал объявлялись шайки, пощипывая обозы.
Старый тракт пользовался дурной славой по иной причине. Он проходил краем болот, которых когда-то не было в этих краях. Они возникли по воле могущественных магов и стали гигантской общей могилой, в которой полегли тысячи.
Кто-то говорил, что их создали для того, чтобы дать отступить разбитой ночной армии, отгородить её от наступавшего солярного войска — да только волшебники ошиблись в расчётах. Другие клялись, что лунарные отряды по своей воле вошли в гибельные топи, чтобы принести себя в жертву и тем самым наложить на победителей зловещее проклятие.
Уже после войны солярные расы потратили немало лет на то, чтобы очистить леса от страшных монстров, которые часто приходили с болот. Поселения опустели, их жители сбежали от верной гибели. Немало экспедиций сгинуло в центре трясины, пока предки нынешнего короля Миделия не объявили, что справились с напастью, надёжно запечатав её.
Хоть государственные чины и заверяли, что покончили с проклятием, простой народ не спешил им верить. За прошедшие сотни лет лишь самые смелые рискнули обосноваться на окраинах леса, но дальше одиночных хуторов дело не пошло. Их жители слыли нелюдимыми, а кое-кто шёпотом приговаривал, что они, дескать, склонялись больше к ночи, чем ко дню. Церковная проверка слухов не подтвердила, но к отшельникам всё равно относились с подозрением.
Когда появилась неуловимая банда, без труда громившая большие караваны, её тотчас увязали с тёмным прошлым Старого тракта. Орудовала она и на Новом, но сплетников это не смущало. Доходило до нелепого: утверждали, что её возглавляет не
Обеспокоенный тем, что поведал Марк, я попросил Энель изучить следы магической активности.
— Фон здесь запутанный, но далеко не такой, как на Поляне, — заключила она. — Местность прощупать не выйдет, много ложных срабатываний, но не слишком изощрённые заклинания будут работать. А что до следов маледиктивного присутствия — ничего не чувствую. Может быть, когда-то здесь что-то и было, но за века исчезло. Осталась только неразбериха в рассеянной мане.
— До болот ещё далеко, — возразил я, на что ашура снисходительно цокнула языком:
— Сохранись тут действующее проклятие, подпитанное смертью тысяч смертных, оно на порядок превзошло бы Ползучужаса Мглы. А эманации моего творения ощущались далеко за пределами проклятого леса.
— Надеюсь, в тебе говорит не зависть, мешающая признать чужие заслуги.
— Чушь! — вспыхнула Энель. — Я знала наперечёт всех экспертов в маледикции. Им не под силу было бы создать нечто подобное. Не без моего руководства, это уж точно.
Ради разнообразия я решил положиться на её слова.
— Ни в каких призраков я не верю, — меж тем продолжала ашура, — однако суеверия смертных могут сыграть нам на руку. Огнехвостка рассказала мне о твоей проблеме с Хлыщом. Можно устроить небольшой маскарад — на случай, если не получится убить его во сне и он навяжет бой. Все решат, что это призрак явился по его душу… или что-нибудь в этом роде. Вряд ли кто-то будет горевать, когда Аскалон его распотрошит.
Предложение выглядело до боли привлекательным. Я дал себе понежиться в фантазиях, прежде чем отвергнуть его:
— Нет. Тут я согласен с Марком: нашими дрязгами могут воспользоваться бандиты.
— Не смеши, — фыркнула Энель. — Как будто они представляют угрозу.
Я пожал плечами.
— Почему-то же с ними ещё не справились. Наверняка у них припрятана парочка сюрпризов.
Ашура изогнула губы в недоверчивой улыбке. Она бывала удивительно проницательна, когда этого не требовалось. Вот и сейчас она распознала, что не о нападении я пекусь; мной владело глупое, но жгучее стремление — разобраться с Меченосцем самому.
Он пугал меня; это я готов был простить. Но за посягательство на Айштеру я намеревался заставить его заплатить — лично, своими руками.
Лес и правда был густой мшистой чащей. Стройные осины соседствовали с увитыми лишайником елями и высокими соснами. В таком и разговаривать не тянуло: вечно чудилось, что из зарослей пришельцев разглядывает чей-то жадный взгляд.
Но деваться было некуда.
Заночевали под пышными кронами, выставив удвоенные посты. Никто не побеспокоил караван. Следующий день принёс спокойствие: солнечные лучи пробивались сквозь сени деревьев, запели в глубине птицы. Вторя им, зазвучала речь — сперва неуверенная, затем раздались первые смешки… Не так уж страшен был Старый тракт, каким его рисовала молва.