Сквозь божественную ложь 2
Шрифт:
Поутру я ещё раз поговорил с хозяином. Он поведал, что Радиант лежал на излучине Змеиной реки. От города она уходила резко на северо-восток, в сердце Области Аномалий. Её использовали для того, чтобы как можно скорее попасть вглубь, поскольку пеший путь был ненадёжен.
Все дороги давно заросли деревьями, а их расчистка создавала больше проблем, чем решала. На звуки прибегали орды монстров, которые с остервенением набрасывались на рабочих. Кое-как проложенные участки вскоре начинали кишеть мощными аномалиями, а если авантюристы всё же продолжали пользоваться намеченными маршрутами, то в конечном счёте преображалась вся местность. Там, где
Никто не знал, как и за счёт чего работают изменения. Учёные-магусы с важным видом вещали о пространственно-временных искажениях и высокой насыщенности воздуха свободной маной, а простые приключенцы промеж себя толковали, что Область сопротивлялась упорядочиванию. Карты регулярно менялись, одни тропы исчезали, на их месте возникали новые, которые могли вывести в совсем уж неожиданные края. Бывали случаи, когда тропинка, бежавшая на север, выводила едва ли не на юг, к окраинам Радианта.
Змеиная была более надёжной. Она исправно доставляла отряды за приграничные зоны, в которых реальность была наиболее ломкой.
— Главное — не пропустить миг, когда добираешься до устья реки. Там она разветвляется на тысячи протоков, и одной светлой Тиларне ведомо, куда занесёт зазевавшихся авантюристов. То место прозвали Клубком, ибо нет конца его рукавам. Поворачивать назад бесполезно, ибо выберешься не там, где начинал, если выберешься вообще — многие пропадали безо всякого следа.
Трактирщик, который до того протирал кружку тряпкой, замер, отсутствующим взглядом вперившись вдаль. На его губах заиграла слабая улыбка.
— Но Клубок бывает милостив. Иногда он выносит корабль к стенам Мёртвого Города, а если повезёт вдвойне, то после похода в него разрешит вернуться с добычей. Авантюристы, что добирались до внешних стен, почти все попадали к ним через Клубок, ибо дойти до Города пешком — невероятный подвиг. Находятся и безумцы, что называют себя навигаторами: они отправляются в путешествие раз за разом и возвращаются из него не просто живыми, но и с прибытком. Не подумайте, церковь проверяла их ритуалы и не нашла в них ничего еретического! Я сам ходил однажды в Область под началом навигатора, ничего там не нашёл, но и не потерял. А это и так большая удача. Больше я не рисковал, но тот навигатор слеплен из другого теста. Если вы, господин, намерились сделать ходку в Область, лучшего проводника вам не сыскать.
Тут его улыбка угасла.
— Поговаривают, что погружения в сердце Области подточили его разум, а от конкурентов вы услышите ещё более тёмные слухи. Теперь экспедиции редко прибегают к услугам старого Верилия, однако он — легенда среди навигаторов, тот, кто годами бесстрашно нырял в Клубок.
Из вежливости я спросил у трактирщика, как отыскать этого Верилия. Он объяснил, где располагаются доки и как пройти через них к жилищу навигатора.
История хозяина звучала как обычное зазывательство — он приводит к проводнику очередных простаков, а тот платит ему долю от выплаченного ими. Из логичного объяснения выбивалась одна деталь: упоминать в рекламе про безумие точно не стоило. Но, возможно, для навигаторов нормально и даже почётно быть слегка не в себе?
Вот у Айштеры никаких сомнений не возникло. Рассказ хозяина она выслушала с горящими глазами. Хоть знахарка и распрощалась со стезёй приключенца, истории про них она по-прежнему любила.
Я решил справиться у Потита насчёт речного пути в Область Аномалий. Эта часть выглядела правдоподобно; к тому же я помнил, как Марк говорил о том, что проблуждал
Если к Мёртвому Городу можно попасть по воде, я воспользуюсь кораблём.
Мне стало интересно, что насчёт Области думала Энель. Миф о болоте она развенчала задолго до того, как мы увидели топи.
— Ты чувствуешь отсюда магическое поле? — тихо спросил я у неё, когда мы вышли на улицу. Ашура помедлила, прежде чем ответить:
— Что-то я определённо чувствую, но… Я никогда с таким не сталкивалась. Полная неразбериха. Наверное, из-за расстояния. Мы довольно далеко, а она начинается не сразу на том берегу.
Но в её голосе не звучало привычной уверенности.
Глава 16
В утреннем Радианте царила та же атмосфера настороженной подозрительности, что и в ночном. Прохожие держались друг от друга подальше, а если случалось им столкнуться, то рассыпались в вежливых извинениях, держа руки поблизости от ножен с короткими кинжалами. Они были здесь в большом почёте: стража их почему-то терпела, а ведь убивали не хуже любого другого оружия.
Несмотря на громкое название, Центральная площадь не пользовалась особой популярностью и не была, в сущности, главной площадью города. Торговых рядов тут не было, не стояло и помоста, с которого оглашали указы и на котором казнили преступников. Она оживлялась лишь во время проведения солярных таинств: со всего Радианта на неё собирались верующие, чтобы выслушать проповеди и отведать вина, выставляемого из погребов храма.
Сейчас пустынность места разбавлял лишь одинокий безыскусный фонтан, в который авантюристы, отправлявшиеся в Область Аномалий, бросали мелкие монетки. Трактирщик настоятельно советовал не пренебрегать традицией перед походом. Я заверил его, что непременно так поступлю, и выкинул фонтан из головы.
Лавка магических раритетов Потита не выделялась на фоне других зданий на площади. Её убранство было подчёркнуто скромным, почти аскетическим. Витрины у неё не было, а торговая часть представляла собой своеобразный лабиринт стеллажей и шкафов, за которым присматривала парочка охранников-кинотов.
Со стен скалились зловещие деревянные маски. На полках теснились бархатные подушечки, на которых чего только не было: древние, поеденные ржавчиной монеты соседствовали с отполированными до блеска серебряными кинжалами, чьи рукояти были инкрустированы перламутром. Ветхие книги, амулеты всех форм и размеров, пожелтевшие от времени кости, хрустальный глаз — словом, непритязательного зеваку эта выставка непременно впечатлила бы. Я же в прошлой жизни имел дело с парой антикваров. Они-то и рассказали по секрету, что если что-то из их коллекции выставлено на всеобщее обозрение, то оно, скорее всего, не имеет большой ценности.
Простаки удовольствуются антуражем. Настоящий ценитель же копнёт глубже.
В случае Потита глубже означало торговлю лунарными артефактами без лицензий и индульгенций.
Один из кинотов попросил нас подождать у входа: господин Потит отсутствовал, а его приказчик, господин Бенедикт, был занят с другим посетителем. И, похоже, переговоры проходили плохо. Из глубины лавки доносились голоса, причём, если судить по интонациям, говорившие ожесточённо спорили.
— Я не понимаю, что вы имеете в виду! Наше заведение не участвует в подобных схемах, и мой господин не имеет ни желания, ни возможностей, чтобы… — размеренно втолковывал мужчина. Сквозь профессиональную вежливость пробивалось раздражение. Его перебила девушка. Она говорила поспешно, чуть захлёбываясь, точно ей не хватало воздуха: