Сквозь миллион лет человечества. 2 том
Шрифт:
«Выражение человека, заражённого войной. Уставшего, но не сломленного её ужасами и непринятием общества». Знаешь, к чему отсылает это выражение?
Нет.
Во времена становления человечества всем было плевать на психическо-моральные проблемы солдат, прошедших войны. А имеющиеся выраженные признаки сваливали к болячкам полученных от проклятий. Так и зарождались “сильные” люди.
Я неспешно вышел из ванной, выключив свет. В номере стояла та же
Она же и проследила за мной ровной линией, пока я садился за стол, предварительно подогрев и наложив в тарелку какое-то блюдо, состоящее из длинной лапши, неизвестных кусочков мяса, странной жёлтой пасты, а также обильно посыпанного чёрным молотым перцем.
— Название? — негромко спросил я, не повернувшись.
— Паста карбонаре.
Еле как поев эту… пасту, я повернулся к ней боком.
— Не против поговорить? — и не увидев на лице какого-либо изменения, дополнил: — Засчитаю это как за согласие. Значит так… Э-э… — так… что обычно спрашивают парни у своих возлюбленных? — Как твои дела?
Уонка отложила книгу поставив в ней закладку в виде магнитика и сняла очки.
— Нормально… — слабо улыбнулась она. — В принципе в данный момент ничего не происходит. Именно это ты и хотел узнать, Михаил?
Нет, ты будешь сильно огорчена, если узнаешь истинную причину.
— Ну… — замешкался я. — сложно сказать…
— Сложно сказать… — выдохнула она. — Ты действительно так плохо понимаешь намёки? У тебя когда-нибудь была девушка?
— Никогда, — ответил я. — Была одна, но её и своей девушкой-то назвать сложно. Так, не простолюдинка, но и не высший слой. Просто мой очень близкий друг, у которого перед моим попаданием сюда. — опустив вилку, я взмахнул руками. — возникли чувства ко мне.
— Можешь развёрнуто?
— Хорошо, — я откинулся на стул. — Она была первой девочкой, не связанной с моей семьёй ни по контракту, ни по клятве или крови, с которой я познакомился в свои десять лет. Милая, скромная и заботливая. Мы много и часто гуляли… не без сопровождения телохранителей, но всё же. Она всегда меня поддерживала. Однако после моей службы я встречался с ней лишь раз, и то недолго.
— Вы спали?
Я открыл глаза.
— Да, довольно мног… Э-э, что у тебя с лицом? — пальцем я указал на слегка тупо улыбающееся физиономию, с которой в лице её персоны я встречал впервые.
Она глубоко выдохнула.
— Так продолжай, я внимательно тебя слушаю, — ещё сильнее улыбнулась.
— Ладно, — пожал я плечами. — Так вот… Мы довольно-таки много спали, но то было по дружбе. О любви я и речи не вёл, потому что понимал, что наши совместные возможные отношения могли привести к большущим последствиям, которых нам же и нужно будет потом разгребать. Например, забеременела она, тогда в таком случае мне бы отец такой пиздец устроил,
— В вашей Федерации как происходят дела с ЗППП?
— Прости, я плохо помню, что это значит.
— Заболевания, передающиеся половым путём.
— Точно! — щёлкнул я пальцами. — Касаемо моей родины, то… всех заболевших ЗППП из рабочего класса…
— Отправляли в последующее медикаментозное лечение? — сделала она наивную глупую ошибку.
— А вот нет, — хлопнул я в ладоши в миг помрачнев. — их ликвидируют.
— Боже… — не на шутку ужаснулась Уонка, прикрыв ладонями нижнюю часть рта.
— А вот и нет. Это необходимая мера для борьбы с инфицированными, которых большинстве случаев не представляется как-либо излечить.
— И как вы после этого можете называться людьми?
«Как?.. Что ты сказала?..»
— Да легко, — я со всей силы постарался выдавить из себя улыбку, как и заковать в кандалы неприятные мысли. — Хоть мы и не являемся федерацией в общем виде, мы всё равно всеми силами поддерживаем правителя, избираемого на совместных выборах при каждой последующей смерти оного.
— Кстати, насчёт твоей многосистемной страны. Как много грехов за ней предписано?
— А что такое грехи? То есть, как ты трактуешь это слово?
— Грехи — олицетворение грязи, что присуща всему роду человеческому. Может показаться что я очень верующая и все дела, но я не крещённая, как и не верю во все эти грехи, которых так любят предписывать люди к “нестандартным” личностям.
— Но ты же кто-то вроде верующий, ведь так?
— Для тебя все верующие на одно лицо и веру?
— А у вас разве не одно существо, что стоит во главе всех и вся?
— Пф-ф-ф… — она закатила глаза, как бы улыбаясь от чего-то. — Твоя наивность в данной теме поражает, Михаил.
— Отсутствие знаний о столь бесполезной хрени довольно прохладно встречается как в Федерации, так и в моей семье. У нас нет данных ни по одной из ваших существующих вер. Ведь… то, чего нет в той или иной жилой среде не значит, что проживающие должны знать об этом хоть что-то, как и никто не обязуется иметь чёткое представление о том, что такое вера.
— Вера — это когда…
— Уонка, — произнёс я её имя твёрже необходимого, показывая важность моих следующих слов. — Я знаю, что такое религия и вера. Мне необходимо, чтобы ты мне рассказала про существующие… подвиды, если так правильно, виды данного термина.
— Это я могу, — победно улыбнулась она, не понимая, куда заходит и насколько впала в бездонную яму…
***
От столь поражающей информации, которую я старался тогда переварить и принять, дабы в будущем не было каких-либо непредвиденных эксцессов, когда вместо чёткого ответа или строго преднамеренного плана из моего разума вылетают только «Э-э…», «Мэ-э…» и «А-а-а…», я был поражён по самое не хочу.