Сквозь толщу лет
Шрифт:
Общину галикт можно сравнить с многолетним растением, которое, однако, только на пятом году жизни зацветает, производит продолжателей рода и затем отмирает. Такие однократно цветущие растения — все равно, однолетние или многолетние — в ботанике называют монокарпическими. Семьи многих муравьев и термитов, образующих огромные колонии, представляют системы поликарпические, они с какого-то возраста начинают «цвести» и затем плодоносить — бывает и ежегодно. Тысячи крылатых самцов и самок — женихов и невест — вылетают из гнезд в определенную пору. Плодовитые самки (у муравьев) или супружеские пары (у термитов) расползаются, основывают новые
Община муравьев и термитов состоит из форм, не сходных по строению, повадкам и продолжительности жизни.
То же у однолетних ос или шмелей, чьи самки, перенеся тяготы и испытания зимовки, пробуждаются под лучами солнца и, как живые семена, всходят, обрастая молодыми поколениями. Эти семьи рассевают к осени урожай плодовитых зимующих маток, а сами, подобно однолетним злакам, отмирают с наступлением предзимних холодов.
У всех общественных ос и шмелей особи, выводящиеся к концу лета, обычно зимуют и, следовательно, живут в два-три раза дольше, чем их сестры-рабочие, выводящиеся весной и к началу осени погибающие. Здесь различие в продолжительности существования рядовых насекомых и самки-основательницы не выходит за пределы отношения один к двум-трем; у галикт оно составляет, как мы видели, один к пяти-шести; у муравьев же доходит до одного к десяти — двадцати. При этом в семьях муравьев развитие зародышей может направляться так, что из них формируются либо сравнительно недолговечные солдаты или рабочие, либо предназначенные для продолжения рода самки, а у термитов также и самцы, живущие по многу лет.
Знатоки муравьев — мирмекологи — научились воспитывать личинок так, что муравей формика выходит из кокона не рабочим, существующим самое большее год, а развитой самкой, которая создает колонию и живет в ней десять, а то и двадцать лет.
У термитов же не только женские, но и мужские особи, не только молодые рабочие, но и солдаты способны, даже пройдя первые этапы метаморфоза, изменять характер развития, и тогда насекомое становится не рабочим или солдатом, а долгоживущей крылатой особью. В этом случае, если обстоятельства окажутся благоприятными, насекомое проживет дольше, чем рабочие, даже не в пять раз, как у галикт, и не в десять — двадцать, как у муравьев, а в двадцать — тридцать раз! Каждое такое насекомое-долгожитель наглядно свидетельствует о возможности управления сроком жизни.
Немало доказательств тому демонстрирует и пчелиный улей.
Выйдя из яйца, личинка медоносной пчелы через шесть дней заматывается в кокон и засыпает в нем. Это как бы введение в жизнь, предисловие к ней. Но если рабочая пчела появляется на свет весной или в начале лета, ее век не больше шести недель, тогда как рабочие пчелы последних летних генераций живут до следующей весны, значит, больше шести месяцев. Это естественно: встречая первые холода, семья пчел должна состоять из насекомых, способных перенести зимовку и еще воспитать первое весеннее поколение.
Мало того — в этой же семье, от тех же родителей происходит, такими же пчелами выкармливается матка, но она живет даже пять лет, и здесь уже не имеет значения, выведена она весной или осенью.
Попробуем сопоставить сроки жизни трех родных сестер: шесть — двадцать шесть — двести шестьдесят недель… Чтобы яснее
Оставим в стороне матку. С первого до последнего часа ее личинка выкармливается особой, специально для нее приготовленной рабочими пчелами пищей — маточным молочком, королевским желе, как его стали величать. Но рабочие-то пчелы все, от первой до последней в сезоне, выкармливаются одинаково. Почему же пчела, рожденная в сентябре, живет в пять раз дольше, чем ее родная сестра, появившаяся на свет в мае?
Было бы слишком долго описывать опыты, которые имели в конечном счете целью перестроить обмен веществ в недрах пчелиной семьи. Скажем об итогах: пчелы, рожденные весной, то есть такие, которым полагалось окончить жизненный путь через шесть-семь недель, продолжали благоденствовать не только через пятьдесят, но и через сто, триста, даже четыреста дней.
После того как доктор Анна Маурицио на Либефельдской опытной станции в Швейцарии проделала эти перестройки жизненных сроков, сходные опыты проведены были во многих странах, в том числе и у нас. Средний лимит продолжительности жизни для пчелы удалось превысить чуть не вдесятеро. Рабочие особи прожили по десять пчелиных веков!
И в экспериментах этих не было никакого насилия над природой, ничего искусственного, вымученного. Подобное можно наблюдать и в естественных условиях. Взять трутней. Обычно они живут около ста дней. Но смерть настигает большинство их не тогда, когда они не способны жить дольше; кончается лето, и пчелы изгоняют их из общины на погибель. В семьях же, потерявших матку, работницы своих братьев не трогают, и те благополучно зимуют, дотягивают до следующего лета.
Одним словом, везде существует скрытый, неиспользуемый запас жизненности. Видимо, мойра Клото, зачинающая нить, делает ее достаточно прочной, и живое существо в состоянии прожить много дольше, чем живет на самом деле.
Значит, опираясь на богатые резервы жизненности, присущие организмам, можно содействовать второй мойре — Лахесис — и подальше оттеснить третью — Атропос — с ее смертоносными ножницами!
Тетрадь четвертая
ОСОБЫЙ СЛУЧАЙ
Правильнее озаглавить эти заметки «Осиный случай». Но повременим.
В средних широтах гнездо ос веспа — обычной или германика — может состоять в начале августа из десятка тысяч ячеек, причем около трети их — для вывода призванных продлить осиный род. Зимуют у ос одни самки, и те, что перезимовали, весной закладывают новые гнезда.
О жилищах разных ос написано немало. Но только одно — гнездо осы германики — удостоилось личной биографии. Оно демонстрируется в музее при Оксфордском университете в Англии.
Его выкопали из земли в самом начале лета в 1857 году вместе с осами. Диаметр единственного сота был чуть больше десятка сантиметров. Подвешенное так, что ему ничто не мешало расти, гнездо охранялось от всяких невзгод, а обитателей его ежедневно подкармливали сахаром, пивом, мухами и разной мясной пищей. Словом, осам создали завидную жизнь. Не случайно население двух соседних гнезд покинуло свои дома и присоединилось к переселенкам. Гнездо стало бурно расти, приобрело грушеобразную форму, достигло свыше шестидесяти сантиметров в высоту при диаметре почти в полметра.