Сквозь толщу лет
Шрифт:
В иных старых гнездах одновременно живут и откладывают яйца десятки, в одном нашли свыше семидесяти молодых продолжательниц рода. Неудивительно, что такие гнезда и растут в десятки раз быстрее обычного.
Уже само существование готового жилища намного ускоряет ход вещей: молодые самки избавлены от необходимости основывать гнездо. Они сразу приступают к продлению рода.
Откуда, однако, взялись эти новые способности семей паравеспула? Что научило ос выполнять здесь новые роли? Как узнают они, что после чего полагается предпринять, за что и как браться? Здесь вполне уместно повторить замечание старых натуралистов по поводу потомства одиночных ос: «…ни у одной особи ум не подвергается искушению подражания родителям». И тем не менее…
Во всем мире осы германика дают один-единственный урожай продолжателей рода и подобны растениям, приносящим однократно урожай, после чего отмирают, произведя какое-то количество семян, способных, если условия будут благоприятствовать,
В этих семьях осиных старожителей еще не все процессы внутренней жизни безупречно отрегулированы. Большое количество ячей засевается продолжательницами рода повторно и даже чаще. При разборке гнезд исследователи находят, случается, ячеи, дно и стенки которых буквально усыпаны кое-как приклеенными яйцами. В районе давнего распространения германика ячея, содержащая сразу два яйца, — исключение. Здесь — не то, здесь еще не сложился, не отшлифовался механизм, предупреждающий самку: в ячею уже отложено яйцо, место уже занято. Поэтому в гнездах-второгодках ячеи со множеством яиц встречаются часто.
Общий вес старого гнезда несравненно превосходит вес однолетних гнезд. Но строительный материал, из которого сооружаются гнезда-гиганты, — все та же осиная бумага. Появился только новый план строений и годичный распорядок жизни.
С февраля по май, когда осы в Новой Зеландии заняты воспитанием главной массы расплода (хотя в ячеи и было снесено больше чем по одному яйцу, каждая ячейка все равно содержит по одной личинке), охота фуражиров, заготовляющих корм для личинок, ведется с неописуемой энергией. Беспрерывно с рассвета и до сумерек стекаются отовсюду доставляемые по воздуху тонкие ручейки мясного корма, стягиваются в просвет летка и исчезают в недрах гнезда, где они вскоре превратятся в новые армады желтожилетных ос.
Такие обиталища всем знакомых ос, возникающие под небом незнакомых широт и меридианов, не демонстрируют ли наглядную естественную модель явления многозначного? Не является ли это сигналом, несущим обнадеживающую информацию для всех, кто задумывается над вопросами продления жизни? Ведь смогли же однолетние живые системы сами собой оказаться в новых условиях многолетними? Можно ли проходить мимо такого факта? Простительно ли не заглянуть в такой смотровой глазок?
Он позволяет познакомиться воочию еще с одним веским подтверждением справедливости мыслей французского биолога Жана Ростана:
«Всё, что до сих пор говорилось и написано о естественно предписанном природой для каждого животного сроке жизни как о роковой черте, которую нельзя переступить, всё это слишком общо и туманно, так как доказано, что жизнь данного животного, данного насекомого не предопределена в столько-то месяцев или в год, разве что до тех пор, пока способ ее продления на некий новый срок не открыт.»
Это заключение относится не только к насекомым.
Тетрадь пятая
ВТОРОЙ ВАРИАНТ
Два диалога
У костра в пещере сидят на валунах, оставленные стеречь огонь, двое в шкурах — старец, в совершенстве знающий секреты костра, и подросток, обязанный знакомиться с этими секретами, чтоб не переводились в роду хранители огня. Седобородый гигант разгребает берцовой костью оленя тлеющую золу, указывая молодому помощнику, куда подбросить сухие листья, и продолжает давно начатый разговор:
Нет уж, младший брат мой, ничего не поделаешь. Далеко не каждому доводится увидеть новую траву после того как сломаны верхние клыки, а это обычно происходит со всеми, кто пережил столько новых трав, сколько пальцев на руках и ногах. А уж чтоб и нижний клык сломался, надо уйти от медвежьих лап, от мамонтовых бивней, от дротиков обитателей пещеры за рекой… Если б еще вы, молодые, быстрее подрастали. А то ведь пока вы в толк войдете, почти половина жизни и проживается. Сколько трав тому назад отдали тебя мне на выучку, столько же ты ходишь в моих помощниках, и только когда еще столько трав сменится, сколько у нас на руках пальцев, ты сам станешь хранителем костра и получишь своих учеников. Но меня уже к тому времени с вами не будет: я уйду к своим наставникам, которые меня уже давно поджидают.
— Но почему, старший брат мой, обязательно уходить к наставникам? Как хорошо со всеми встречать новую траву! Может, можно прожить и не обломав клыки? Ты много знаешь и умеешь. У кого же будем спрашивать советов, когда ты нас покинешь? Без тебя станет труднее. Не уходи!
— А если глаза мои заслезятся и я не смогу больше оттачивать наконечники стрел и копий? Если ослабнут руки? Кому я нужен стану такой?
— Ну и что же? Будешь учить нас. Оставайся, по твоему примеру и другие перестанут уходить. Как сестры и братья горюют, сколько льют слез, как лица ногтями раздирают, когда кто-нибудь уходит навсегда. Оставайся, старший брат мой, а я постараюсь скорее усвоить тайны костра и смогу
…Кто знает, сколько сотен тысяч трав сменилось после беседы у пещерного костра, и вот новый диалог, и снова Реалиста и Фантаста.
Реалист. Не к чему обманывать себя громким словом «бессмертие». Всё, что рождается, обязательно должно умереть. Логика накладывает вето на все мечтания. Смена поколений полезна для человечества в целом, но не отменяет борьбы за продление жизни, она на повестке дня. Научные прогнозы говорят о том, что на протяжении ближайшего полувека мы можем намного повысить среднюю продолжительность жизни. Такая тенденция наблюдается на протяжении всей истории человека. Не хочу быть голословным. Возьмем первобытнообщинный строй. Средняя продолжительность жизни индивидуума — примерно 20 лет. Подавляющее большинство людей умирало в детском возрасте, подавляющее большинство оставшихся гибло от болезней, в зубах хищников или от других несчастий.
Затем, когда люди освоили земледелие, животноводство, стали поселяться в городах, средняя продолжительность жизни несколько увеличилась. Но не превысила 30, максимум 40 лет.
Теперь гибель ребенка в грудном возрасте — это ЧП в экономически развитых странах. Мы одержали победу в борьбе с инфекционными болезнями — чумой, тифом, туберкулезом, пневмонией, родовой горячкой. Результат: средняя продолжительность жизни возросла примерно до 70 лет.
Дальше нас не пускает следующий эшелон болезней. Самые упорные враги сейчас — сердечно-сосудистые и онкологические заболевания. Однако большинство медиков считает, что к 90-м годам оба эти врага будут сокрушены. Это означает годы и годы прибавки к нынешним «средним» 70 годам. Во второй четверти XXI века ожидается открытие способов целенаправленного регулирования обмена веществ, регулирования всей деятельности центральной нервной системы. Это даст еще несколько десятилетий, а может быть, и столетий жизни. Ничего тут нет особенного. Это обычная научная проблема, которая решается сегодня. Но целесообразно ли личное бессмертие? Целесообразно ли оно не только для человечества в целом, но и для отдельной личности? Собираются сделать бессмертной личность, но личность не раз навсегда задана. За свою жизнь человек проходит по крайней мере четыре фазы развития: а) детство, отрочество, юность, б) творческую молодость, в) стабилизацию, зрелость, г) угасание, старость. И науковеды утверждают, что оптимальный научный коллектив должен иметь определенное соотношение возрастов. Как этот вопрос будет решаться при бессмертии? Кому нужен столетний ребенок? Для чего нужна старость, растянутая на сто лет? Не делить же общество на «бессмертные касты» детей, молодых, стариков? Но тогда обесчеловечатся все, превратятся в каких-то «актеров на одну роль»!
Или вы клоните к другому — к бессмертию с повторными циклами? Но хорошо ли будет молодому человеку с памятью старика? Наверно, не лучше, чем старику с психикой ребенка. Может, все же лучше сохранить смену поколений в том виде, как она происходит сейчас? Где гарантия, что ваши циклы омоложения вновь и вновь приведут людей на вершины творческой зрелости? Не будут ли они постоянно отдалять нас от наиболее творческого периода? Вот уже сейчас трудоспособному пенсионеру найти работу не всегда легко, а знания сегодня стареют каждые пять — шесть лет. Профессор Эрвин Чергафф заметил, что для ученого наука — зеркало, которое каждые тридцать лет разбивается. Так обстоит теперь дело не только с наукой. Каждый молодой человек до 2000 года фактически 3 или 4 раза как бы сменит профессию, должен будет переучиваться, чтоб не отстать от века. А чем старше человек, тем труднее ему приспособиться ко всё новым переменам обстановки. Как будут выглядеть бессмертные в быстро меняющихся условиях жизни? Как это скажется на психологии? Не станет ли для них бессмертие пыткой? Учтите, что при омоложении будут меняться профессии, вкусы, привычки, отношение к детям… Человек не магнитофонная лента: сотрите запись — сотрете личность. Не будете стирать? Но для чего память бессмертному? Она ему либо без пользы, либо в тягость, либо во вред! И еще не известно, какую цену заплатит человечество за бессмертие прежних поколений. Что получится, если мы осуществим эту мечту раньше, чем получим возможность посылать людей во все уголки Вселенной? Неужели матерям будет запрещено иметь детей, пока не умрут бессмертные? Личное бессмертие не обернется ли личной трагедией, не потребует ли тотального отказа от будущих «Невтонов и Платонов»? Одно лишь сознание того, что ты живешь за счет будущих нерожденных талантов, даже пусть не талантов, но просто твоих же правнуков и праправнуков, разве не разрушит, не деморализует личность? Природа решает проблему просто и естественно: сменой поколений. Сможем ли мы придать новую форму этому порядку, который на протяжении всей истории обеспечивал научно-технический и социальный прогресс? К тому же, когда у человека бог знает сколько времени впереди, можно сто лет прожить Обломовым, сто лет буйствовать, как Ноздрев, и т. д. Но когда знаешь, что проживешь всего семьдесят лет, начинаешь ценить время…