Сладкая Тьма, Кобяков Виталий Витальевич

Сладкая Тьма

на обложку

Кобяков Виталий Витальевич

Шрифт:

Прятаться за стеклянной остановкой - не самая лучшая идея. Но повезло, что эта стеклянная стена оказалась заклеена рекламой какого-то телевизионного сериала. Впервые я благодарен рекламе, спасибо тебе, что скрываешь нас из виду.

– Нога, - указал Игл на свою рану. Лицо бойца покраснело, исказилось, выступили вены, было понятно, что он испытывает дикую боль, но при этом пытается держаться.

–

Крупнокалиберная снайперская винтовка, расстояние около шестисот ярдов, - произнес Инди.

– Да, с Москворецкой башни стреляли, - согласился я, осматривая ногу Игла. Плохая рана. Пуля насквозь пробила ступню. Предполагаю, что Игл в момент попадания заносил ногу для шага.

– Насколько серьезно?
– спросил раненый лев.

– Минимум одна кость раздроблена, - нехотя сообщил я. Даже если и получиться выбраться отсюда, Игл больше джигу танцевать не сможет.

– Суки факины, - стиснул зубы боец.

– Инди, вколи ему обезболивающее, наложи жгут и перебинтуй, я прикрою, - распорядился я и стал осматривать местность, аккуратно выглядывая из-за остановки. Дымовая граната всё еще прикрывала нас, но больше таких игрушек мы с собой не взяли.

– Эй! А обработать рану разве не нужно?
– возмущался Игл действиями начинающего полевого врача.

– Нет, во Тьме всё стерильно, - сообщил Инди, перевязывая стопу. И это правда: здесь нет никаких бактерий или вирусов, Люцифер полностью уничтожил всю жизнь меньше кошек, собак и рыб.

Услышав это, можно подумать, что тут и болезни исцеляются, но всё не так. Он избавляется только от тех микроорганизмов, которые не находятся в живом человеческом теле или в тушках других существ. Лишь в воздухе, воде и своих рабах.

– Факины невидимки, чтоб вас!
– тихо бурчал Игл. Я его понимаю. Но я абсолютно не понимаю того, что сейчас произошло. По нам открыли огонь с расстояния в полкилометра, хотя я пару месяцев назад буквально в метре от этих снайперов блуждал, а они меня не замечали. Или выстрелили не по нам, а именно по Иглу?

– Тихо, все заткнулись, - скомандовал я, вслушиваясь и вглядываясь сквозь дым. До боли знакомый звук.
– Колесница.

– Валим, - рванул с места Инди, но я удержал его за рукав.

–

Поздно, готовь оружие. Но первыми не стреляем. Игл, закрой глаза.

– Что?
– переспросил выведенный из строя боец.

– Глаза закрой, - повторил я, передергивая затвор Узи. Я встал так, чтобы заслонить своими ногами нашего раненого товарища. Инди присел правее и чуточку позади.

На дороге показался шедевр Люцифера. Медленно и неотвратимо колесница ехала вперед. Или ползла. Не знаю, как назвать то, что оно делает. Покрытая плотью машина со спиленным верхом двигается при помощи рук, которые торчат по бокам. У этой колесницы их шесть, по три на каждой стороне. Руки отталкиваются от земли, приводя всю конструкцию в движение. Люцифер заботливо одел на них перчатки, чтобы кожа медленнее стиралась от такого адского труда.

Четыре людских глаза на передней части автомобиля, столько же на задней, десяток птичьих глаз по бокам. Из салона выступают четыре человеческих силуэта, закованные в сталь, с пулеметами в руках. Они вживлены во всю конструкцию, их колени перетекают в мясную массу на колесах.

Самая главная проблема борьбы с такими созданиями в том, что у них множество кровеносных систем и нервных центров. Даже если получится убить нескольких бойцов и изрешетить какое-то определенное место выстрелами, оно продолжит сражаться. Но да, если вывести всех бойцов из строя, то можно временно обезвредить Колесницу. Почти обезвредить, ведь она своими маленькими глазюльками продолжит выдавать твое местоположение. И на экипаже этой малышки столько брони, что их снайперская винтовка не возьмет, не то что там какой-нибудь пистолет-пулемет. Только точечные выстрелы в лицо. Или взрывчатка, но тогда к тебе слетится вся живность с трех километров.

Колесница остановилась напротив меня, метрах в четырех. Ее глаза уставились в нашу сторону, а я смотрел на нее, готовый в любой момент поднять Узи и устроить этой твари незабываемый прием. Я не знаю, сколько продолжалась эта дуэль взглядов, может, всего лишь минуту, а, может, и все пять. Но колесница потеряла к нам интерес и продолжила путь, отталкиваясь человеческими руками от асфальта.

– Думаю, уже можно открыть глаза, - наклонился я к Иглу.
– Вон, взгляни на уезжающую тварь.

– Сука, меня сейчас вырвет.

– Знаю, неприятное зрелище.

– Что? Нет, я имел в виду от боли, - легонько хихикнул Игл.
– Сможете меня отсюда вытащить?