Сладкая Тьма, Кобяков Виталий Витальевич

Сладкая Тьма

на обложку

Кобяков Виталий Витальевич

Шрифт:

– Роберт, если ты думаешь, что я специально подставляю кубок под их рассеченные артерии, чтобы потом посмаковать кровушки, то ты заблуждаешься, - наклонился я к Бобу, сделав серьезное лицо.
– Спроси любого агента, кровь каждому в рот случайно попадала в ближнем бою.

– Часто, - согласилась Ева.

– Бывает, - поддержал Инди, но отвёл взгляд, словно он стесняется.

–

Да я же шучу, расслабьтесь, - извинялся Боб. Ну, да, мне было очевидно с самого начала, что он шутил. Но я тоже шутил, изображая "Злого Гольдмана".
– Кровь иракцев так себе на вкус, если вам интересно...

Также мы поговорили об оружии, используемом Проклятыми, и пришли к выводу, что либо Люцифер как-то научился чинить обмундирование своих солдат, либо Он постепенно вскрывает склады с оружием и боеприпасами. Ведь часто у них можно встретить армейские автоматы в идеальном состоянии, которые не могли так шикарно сохраниться за годы, проведенные тут, во влажной теплице и в периодических сражениях.

Повспоминав еще с десяток мелочей, ученый пришел к выводу, что этого будет достаточно на ближайшее время. Ставлю диадему с бриллиантами, у Михо жутко чешутся руки вскрыть кого-нибудь из выживших. Исключительно ради научного интереса. Но вот хер ему в ухо, пускай изучает сыр...

– Ян, можно тебя попросить?
– спросил он, когда компания начала разбредаться после окончания семинара.

– Нет, я не дам тебе себя вскрыть, можешь лишь взять немного моей крови, - вспомнил я о своих недавних размышлениях.

– Что? Нет, может потом, - слегка улыбнулся собеседник. Михо не уточнил, что именно желает сделать потом, хитропопый яйцеголов.
– Поймай мне живого Проклятого.

– Исполню, - после небольшой паузы ответил я.
– В квартире на пятом этаже как раз наручники где-то валялись.

– Полицейский там что ли жил?

– Полицейская форма там тоже вроде была. А еще форма медсестры, плетки, фаллосы всех цветов и размеров...

– Я понял, - рассмеялся Михо.
– Только поймай что-нибудь поменьше.

– За всё время, что я прожил здесь, я ни разу не видел карлика.

– Тогда поймай ребенка, - подмигнул Михо.

Ребенка я ловить, конечно, не собираюсь. Хоть на моих руках и скопилась кровь десятков Проклятых малолетнего

возраста, но отдать детей на опыты не позволят остатки совести. Пускай даже зомби-детей. Уж лучше перевернуть каждый камень и достать карлика...

Глава 3.

По телевизору в больничной палате без умолку трещали об историческом прорыве, совершенным на экстренной ассамблее ООН. Псевдо-эксперты утверждали, что время разобщенности человечества подошло к концу, отныне мы будем едины. Строили даже догадки, что вскоре все государства объединятся в одно единственное, ведь общий флаг у нас уже был - флаг борьбы за существование людского вида.

Частично они оказались правы. На три года прекратились все войны, количество убийств по всему земному шару уменьшилось более чем в два раза. Люди готовились к финальной битве, которой так и не случилось. А накопленная злоба и жажда сражений никуда не делись. Вслед за утопией последовал всплеск насилия и войн во всём мире...

На пятый день лечения ко мне вновь пришел Директор Томпсон. Он вручил мне два журнала, загадочно сказав: "Эта статья спасла тебя, а другая не приведет ни к чему хорошему". Томпсон оставил меня одного на пять минут, чтобы я смог ознакомиться с журналистскими материалами. В первой, двухнедельной давности, говорилось о моем удержании в заложниках, а во второй, сегодняшней, описывались все подробности того, что именно со мной делали. И про отсутствие еды, и про наручники с ремнями, и про катетер, мать его.

Когда Томпсон вернулся в палату, я сказал ему, что обе статьи верны. Но я принял решение опровергнуть вторую. Почему? Он прав, ни к чему хорошему это не приведет и никого не спасет. Лишние международные скандалы на фоне воцарившейся атмосферы дружбы и жвачки только навредят.

Ко мне уже через час привели молодую репортершу из очень крупного американского издания, рыжеволосая Эмили. Но обсуждать мы должны были именно мое удержание в плену, ничего более. Ни то, что я видел в Бездне, ни Проклятых, ни моего мнения по какому-либо другому вопросу. Мы оба дико волновались, она из-за того, что станет первой, взявшей у меня интервью, а я так как никогда ранее интервью не давал.

Я врал, нагло и изящно. Рассказал, что мне оказали медицинскую помощь, просто раны слишком серьезные и не успели зажить, якобы они вкусно меня кормили, пару раз даже блины и борщ приносили, вели себя предельно вежливо. Всего лишь изредка брали кровь. Но не обо всём я солгал. Я попросил указать в статье, что меня действительно держали против моей воли, и что я от всей души благодарен тому, кто раскрыл правду и всем, кто вытащил меня из заточения. На следующий день эту статью цитировали все СМИ.