Сладкий развратный мальчик (др. перевод)
Шрифт:
Стучу кулаком в дверь и жду, моя грудь вздымается от раздражения. Звук ударов утопает в шуме, и я не уверенна, смогу ли стучать достаточно сильно, чтобы они услышали меня. Подняв оба кулака, я пытаюсь снова. Я не хочу быть тем человеком в Вегасе, который жалуется на веселье людей, но следующее мое действие - это вызов охранников отеля.
На этот раз музыка стихает, и за дверью раздаются шлепающие шаги.
Возможно, я ожидала кого-то постарше, загорелых папочкиных сынков, которые растрачивают трастовый фонд, или кучу инвестиционных банкиров средних лет, которые окунаются, в течении выходных, в разврат или полный номер парней из братства, пьющих шоты из
Я не ожидала того, что он будет голый по пояс, одетый только в черные боксеры, которые висят так низко на загорелом животе, что я могу видеть мягкую дорожку волос, уползающую вниз.
Я не ожидала и того, что он будет улыбаться при виде меня. И уж этого я точно не ожидала, акцента, когда он выдает:
– Я знаю тебя.
– Нет, - отвечаю я, вполне спокойно, если немного задержать дыхание. Я больше никогда не заикалась при друзьях или семье и только в редких случаях перед незнакомцами, с которыми мне комфортно. Но сейчас, мое лицо горит, мои руки и ноги покрываются гусиной кожей, поэтому я понятия не имею, что делать с моими заикающимися словами.
Если это возможно, его улыбка еще больше растет, румянец становится ярче, ямочки в центре внимания, и он открывает дверь шире, выходя ко мне. Он даже лучше выглядит, чем казался в другом конце бара, и в реальности он немедленно заполняет дверной проем. Он настолько огромен, что я отступаю назад, будто меня оттолкнули. Он расслаблен, встретившись глазами со мной, и сияет улыбкой, когда он наклоняется близко, и игриво изучает меня.
Будучи артисткой, мне доводилось видеть таких же очаровашек, как он. Возможно, он и выглядит, как любой другой человек, но в нем есть то неуловимое качество, которое заставило бы каждую пару глаз следить за ним на сцене, независимо от того, как мала его роль. Это намного больше, чем харизма - это магнетизм, которому нельзя научиться или практиковать. Я в двух шагах от него... и у меня нет ни единого шанса.
– Знаю, - возражает он, немного наклоняя голову.
– Мы встречались ранее. Просто не представились еще друг другу. Мой мозг ищет место, к которому принадлежит его акцент, прежде чем осознаю: он - француз. Мудак из Франции. Это заставляет таять. Его акцент мягок и нежен. Вместо того, чтобы смешивать все слова вместе, он разделяет их, тщательно выговаривая каждое.
Я щурю глаза, фокусируясь на его лице. Это не просто. Его грудь гладкая и загорелая, и у него самые идеальные соски, которые я когда-либо видела, маленькие и плоские. Он жилистый, и вполне подходит для позы наездницы. Я могу почувствовать, как тепло исходит от его тела. Но самый верх всего этого, это то, что на нем нет ничего, кроме белья и ему кажется по барабану это.
– Вы парни, безумно шумите, - говорю я, вспоминая о часах шума, которые и привели меня сюда.
– Думаю, ты мне намного больше понравился в комнате полной людей, чем в этом холле.
– Но для тет-а-тет это лучше, не так ли?
– Его голос посылает волну мурашек по моим рукам. Когда я не отвечаю, он оборачивается, оглядывается через плечо и возвращается ко мне.
– Извини, за шум. Я собираюсь отчитать Финна. Он - канадец, поэтому уверен, что ты понимаешь, что он - дикарь. И Олливера, он - австралиец. Тоже жутко нецивилизованный.
– Канадец, австралиец и француз закатили вечеринку в номере?
– спрашиваю, борясь с улыбкой, вопреки моим суждениям. Пытаюсь вспомнить правило о том, нужно ли бороться за жизнь, когда попадаешь
Тону, поглощенная чем-то большим, чем я.
– Звучит, как начало анекдота, - кивает он, соглашаясь. Его зеленые глаза мерцают, и он прав - тет-а-тет намного лучше, чем стена, или темная, наполненная людьми, комната.
– Присоединяйся к нам.
Ничто не звучало так опасно и так соблазнительно в одно и то же время. Его глаза опускаются на мой рот, где задерживаются, до того, как отправляются сканировать мое тело. Несмотря на то, что он только что предложил, он выходит в коридор и позволяет двери закрыться за ним. Теперь только мы, я и он, и его обнаженный торс и... вау, сильные ноги, и потенциал для умопомрачительного неожиданного коридорного секса.
Подождите. Что?
И только сейчас, я вспоминаю, что на мне только крошечные шортики для сна и соответствующий топик с поросятами по всему нему. Внезапно, осознаю, что свет слишком яркий и чувствую, как мои пальцы двигаются вниз, на автомате потянув ткань ниже, чтобы прикрыть мои шрамы. Я в гармонии со своим телом - я женщина, которая естественно, хочет изменить в себе что-нибудь - но, мой шрам - это другое. И дело совсем не в том, как он выглядит - хотя будем честными, Харлоу до сих пор сочувствующие вздрагивает всем телом при виде его, но вот что он собой представляет: потеря школьной стипендии в балетной школе Джоффри, то есть смерть моей мечты.
Но то, как он смотрит на меня, заставляет меня почувствовать себя обнаженной, в хорошем смысле обнаженной, а под хлопковым топом мои соски оживают.
Он замечает это и делает еще один шаг, обдавая меня своим теплом и запахом мыла, и вдруг осознаю, что он определенно не смотрит на мою ногу. Он даже, кажется и не обращает внимания на него, или даже если и обратил, то ему нравится, как я собираюсь, чтобы проигнорировать то, о чем говорит этот шрам. А он говорит о травме. Он говорит о боли.
Но его глаза говорят только да, и пожалуйста, и светятся озорством. И что он хотел бы увидеть больше.
Застенчивая девушка скрещивает руки на груди, пытаясь увести меня на безопасную территорию нашего номера. Но его глаза приковывают меня к месту.
– Я не был уверен в том, что увижу тебя снова.
– Его голос становится хриплым, намекая на грязные вещи, которые я хочу почувствовать на моей шее, когда он прорычит их. Мой пульс неистовствует, отбивая барабанную дробь. Интересно, он замечает это?
– Я искал тебя.
Он искал меня.
Поражаюсь своему голосу, который раздается так ровно, когда я отвечаю:
– Мы ушли вскоре после того, как я увидела тебя.
– Его язык выскальзывает изо рта, когда он наблюдает за моим.
– Почему бы тебе не зайти... к нам?
– в этих шести словах скрыто столько невысказанных обещаний. Такое ощущение, будто он - незнакомец, предлагает самую вкусную конфетку на всем белом свете.
– Я собираюсь в кроватку, - Наконец мне удается сказать что-то, выставив руку вперед, удерживая его от приближения.
– И парни, вам следует быть потише, или я отправлю Харлоу к вам. И если и это не успокоит вас, то в ход пущу тяжелую артиллерию - разбужу Лолу, и вы скажете спасибо за то, что она оставила вас избитыми и истекающими кровью.