Сладкое поражение
Шрифт:
– Потому что я не мог не приехать. И я прибыл как раз вовремя, чтобы уберечь тебя, Анджела, от ошибки. Не возвращайся к Фросту.
В ответ она опять заколотила по его груди сжатыми кулачками.
– Ты хочешь опять сломать мне ребра?
– Опять? – одновременно воскликнули Эмилия и леди Палмерстон. Анджела остановилась, но лишь затем, чтобы вытащить из вазы букет роз, и словно розгами начала хлестать его длинными стеблями благородных цветов, каждый из которых имел свой цвет и свое значение.
– Ты
– О нет! Мне нужен приз.
– И поэтому, получив его, ты сразу же сбежал.
– Мы уже обсудили этот вопрос, Анджела, – вмешалась леди Палмерстон.
– Что я должен сделать, чтобы доказать тебе свою любовь? Чтобы доказать, что именно я уготован тебе судьбой? – спросил он прямо.
Он стоял, прислонившись спиной к стене, не пытаясь отразить удары, которые она обрушивала на него. Он их заслужил. И он стоял, покрытый лепестками роз и исцарапанный их шипами.
– Ты скоро узнаешь об этом, Филипп.
Она бросила цветы на стол и вышла из комнаты.
– По-моему, все прошло неплохо, – заметил Филипп Эмилии, когда они уселись в карету.
– С чего ты это взял?
– Если бы я был безразличен Анджеле, разве она вышла бы из себя? Ну, разве она не прелесть, когда сердится?
– Думаю, если бы ты это сказал ей, то сейчас рядом со мной лежало бы твое бесчувственное тело.
– Пожалуй, ты права, Эмили.
– Филипп Кенсингтон демонстрирует выдержку и самообладание. Вот уж не думала, что доживу до этого дня!
– Он просто невыносим! Он невозможен! Удивляюсь, что его до сих пор никто не придушил, и он дожил до своих лет! Какова наглость! Заявиться сюда, чтобы…
– Прийти с визитом. Он просто нанес визит, – заметила леди Палмерстон.
– Не важно. Какую наглость нужно иметь, чтобы прийти сюда и… – Анджела, словно разъяренная тигрица, расхаживала по комнате.
Леди Палмерстон, с удивлением наблюдая за племянницей, прихлебывала остывший чай.
– …сказать, что он любит тебя. Просто сногсшибательная смелость.
– Он этого не говорил, – возразила Анджела. – Он привел массу глупых оправданий и…
– Нет, говорил, – сказала леди Палмерстон и, взяв с подноса стопочку приглашений, начала их просматривать.
– Не говорил. – Анджела остановилась.
– И все-таки он это сказал. Ты была слишком занята, хлеща его цветами. Кстати, Гроувз!
– Да, мадам!
Дворецкий материализовался в ту же секунду. Он имел обыкновение стоять возле дверей
– Пожалуйста, скажите, чтобы здесь прибрали.
– Если он и сказал это, то только для того, чтобы хоть как-то оправдаться, – уступила Анджела, вспомнив слово в слово его признание: «Что я должен сделать, чтобы доказать тебе свою любовь? Чтобы доказать, что я уготован тебе судьбой?»
– Да ты просто выбила из него правду. Замечательная стратегия. Странно, что женщины так редко ею пользуются.
– Он принял ее довольно хорошо, – ответила Анджела, подумав о том, что он даже не пытался остановить ее и ни разу не сказал, что она заходит чересчур далеко. – А вы считаете, что я была слишком сурова с Филиппом? Я так любила его, но он уехал без всяких объяснений. Как можно было не взбеситься? И сегодня, увидев его, я все вспомнила.
– Нет, ты не была с ним слишком сурова. Филипп заслужил подобную трепку. Более того, было бы неплохо, если бы нечто подобное ему могли устроить все жертвы его дьявольского обаяния.
– Ну, я-то не могу считать себя жертвой, – откровенно сказала Анджела. Во всем, что произошло, его вины не было.
– Верно. Он лишь разбил тебе сердце. Тогда, может быть, тебе следовало приберечь свой гнев для Фроста? Ты уже ответила на его приглашение?
– Сегодня я откажу ему. А сейчас пойду, посижу, часок над рисунками, а потом буду одеваться к вечеру.
– Очень хорошо. Я скажу Гроувзу, чтобы никого не принимал, поскольку мне нужно вздремнуть. Я просто обессилела после такого развлечения.
Своими льдистыми голубыми глазами Лукас Фрост наблюдал за лордом Хантли, выходящим из дома леди Палмерстон. Он наблюдал за ним и, конечно же, видел цветы в его руках. Присмотревшись, Фрост с радостью заметил, что сюртук Филиппа обсыпан розовыми лепестками.
Фрост был в курсе того, что Филипп заходил и накануне. Об этом ему доложил слуга, которому было поручено следить за домом. Кому-то покажется гнусным давать такое поручение лакею, но Фрост рассматривал подобные действия как защитную меру. Однажды он уже потерял Анджелу и не хотел упустить ее на этот раз.
Ему нравилось в ней все: наивность, простодушие, скромность. Он любил в ней это наивно-удивленное отношение к миру, ее веру в его порядочность, хотя в свое время он взял ее обманом. А потом в один день все это разрушилось из-за плохо продуманного плана. Но он во что бы то ни стало, вернет то, что потерял тогда.
Из-за долгов отца он вынужден был жениться на Беатрис Гилфорд. Она была дочерью торговца, имела простые, слегка грубоватые манеры и была хорошо образована. Но Беатрис была богата и своим приданым, по сути, купила право носить его титул.