Сладкое убийство по-датски

Флюк Джоанна

– Его нашел доктор Боб?

– Нет. Боб принимал роды у коровы на ферме Эйба Шиллинга. Он сказал, что это были трудные роды при тазовом предлежании, и Эйб позвал его на помощь. Боб как раз ехал обратно, когда услышал автомобильный гудок. Когда он выехал за поворот, он услышал хруст ломающихся ветвей и понял, что кто-то съехал в кювет.

– И он остановился, чтобы помочь?

– Ну конечно. И тут он увидел у обочины оленя.

– Пи Кей врезался в оленя?

– Он врезался ему в бок, когда машина слетела в кювет. Боб как раз собирался спуститься в кювет, когда

появились мы с твоей матерью. Я сказал ему, чтобы он занялся оленем, а я займусь людьми в автомобиле.

– Олень погиб?

– Нет, просто оглушен. Никаких переломов, никаких серьезных ран. Боб думает, что через пару минут он будет на ногах и сломя голову помчится в лес.

Доктор потер руки, и Ханна поняла, что тот замерз в своем выходном костюме и тонких кожаных перчатках.

– Хотите горячего кофе, доктор? У меня в машине есть термос.

– Я подожду, пока не приеду в больницу, но ручаюсь, что Майк и Лонни захотят выпить кофе. Если ты дашь мне термос, я отнесу его им.

– Я сама отнесу. На мне теплые сапоги.

– Не спорь, Ханна. Я знаю, почему ты сама хочешь отнести кофе Майку и Лонни.

Ханна изо всех сил старалась выглядеть непонимающей:

– Что вы имеете в виду?

– Ты хочешь пойти туда, поскольку тогда у тебя будет шанс выжать из них информацию.

Ханна вздохнула:

– Вы слишком хорошо меня знаете, доктор.

– Это потому что я принимал роды у твоей матери. Я первый человек, которого ты увидела. И это означает, что я знаю тебя всю жизнь.

Ханна улыбнулась, услышав ожидаемое. Всем трем сестрам Свенсен доктор говорил одно и то же.

– А как насчет мамы? Она будет в порядке, если вы отвезете ее обратно в пентхаус и вернетесь в больницу?

– Она будет в полном порядке. Ты недооцениваешь свою мать, Ханна. Она куда крепче, чем тебе кажется.

– Но она же пережила жуткий шок. Если не считать доктора Боба, вы с мамой оказались первыми на месте катастрофы, и это наверняка было… – Ханна призадумалась, подыскивая подходящее слово, – неприглядным зрелищем.

– Могло бы быть, если бы я не заблокировал поле зрения твоей матери. Автокатастрофы никогда не бывают приглядными. Человеческое тело не ровня асфальту и металлу. А теперь давай термос, и я отнесу его Майку и Лонни. Потом я хочу, чтобы ты увезла Мишель до того, как приедут мои санитары. Ей ни к чему видеть, как они забирают Пи Кея.

– Но доктор… – запротестовала Ханна.

– Забудь об этом, Ханна. – Доктор взял ее за плечи и развернул. – Майк всегда приходит к вам после того, как случается что-то вроде этого, и ты сможешь выжать из него информацию позже.

Глава пятая

Когда следующим утром в четыре тридцать заверещал до боли знакомый электронный сигнал будильника, Ханна села в кровати. Ее преследовали сны, в которых автомобили слетали с обледеневших дорог и врезались в заборы и сугробы. Не надо быть гением, чтобы понять, почему ей снились зимние автокатастрофы. Она печально вздохнула, вспомнив о Пи Кее и его злосчастной судьбе, потом отбросила одеяло и спустила ноги на

пол. Мишель, вероятно, захочет поговорить о смерти Пи Кея, и она желала быть рядом с сестрой.

Ханна повернулась, чтобы посмотреть на подушку на другой стороне кровати. Обычно на ней спал Мойше, если только не оккупировал ее собственную. Бело-рыжего кота весом в двадцать три фунта не было на подушке, набитой дорогим гусиным пухом. Ей подумалось: «Хорошо, если бы там спал Росс!», но она изгнала эту грустную мысль из головы и поднялась, чтобы поискать Мишель.

Как только Ханна встала на ноги и почувствовала себя совсем проснувшейся, она ощутила манящий ягодный аромат. Она не могла понять, то ли это малина, то ли клубника, то ли что-то другое, однако знала, что Мишель занялась выпечкой. Должно быть, сестра готовила завтрак, и запах был очень аппетитным.

Быстро приняв душ, она надела пушистый халат, бывший частью приданого, которым ее одарила Долорес. Потом она отыскала под кроватью свои комнатные туфли и отправилась по устланному ковровым покрытием коридору на разведку.

Она обнаружила Мишель, достающую из духовки нечто такое, что заставило ее вкусовые рецепторы пробудиться и просить о кусочке.

– Что это? – спросила она, пропустив обычное пожелание доброго утра.

– Что именно? – ответила Мишель, показывая рукой на рабочую поверхность. Там стояли две решетчатые стойки, и одна из них была заполнена чем-то, похожим на маленькие кексы. Вторая ожидала противень, который Мишель только что извлекла из духовки.

– Какие-то маффины и… яйца с сыром?

– Почти угадала. Я сделала ягодные мини-кексы и квадратный омлет с сыром и чилийским перцем. Звонил Майк и сказал, что зайдет потолковать с тобой до того, как ты уедешь на работу, и я пригласила его на завтрак. Надеюсь, ты не против.

– Не против, но у тебя было уж очень много работы. Когда ты встала?

– В два. Мне не спалось. Я не переставала думать о Пи Кее и о том, как все несправедливо. Мне в самом деле он очень нравился, Ханна.

– Больше, чем ты думала?

– Я… Да.

По щеке Мишель покатилась слеза, и Ханна пожалела, что задала свой вопрос. Она бросилась к сестре и нежно обняла ее.

– Прости меня. Мне не следовало об этом говорить.

– Все в порядке. – Голос Мишель слегка дрожал. – Это правда, но я не знала об этом до того, как… – Она осеклась и сглотнула. – До того, как он умер и я поняла, что никогда его больше не увижу. Я не была в него влюблена, но он мне очень нравился. И я тоскую по нему, Ханна.

– Я тоже по нему тоскую. Когда придет Майк?

Мишель посмотрела на кухонные часы в форме яблока.

– Он будет через десять минут.

– И он приедет вовремя, потому что ты пообещала ему завтрак, а он знает, как хорошо ты готовишь. – Ханна повернулась к двери. – Будь добра, налей мне чашку кофе, Мишель. Я пойду оденусь и вернусь до того, как все остынет.

– А ты не хочешь, чтобы я подождала, пока ты вернешься?

– Нет. Эта чашка кофе будет как морковка на палочке перед мордой осла. Я потороплюсь вернуться, чтобы ее выпить.