След сломанного крыла
Шрифт:
— Нет, — говорит она, вздрогнув. Она обхватывает себя руками и усаживается поглубже. — Я не могу их иметь.
— У тебя проблемы? — вот уж чего я не ожидала. Когда ты видишь перед собой совершенное существо, трудно представить себе, что какое-то несовершенство может омрачить его жизнь.
— Нет, — спокойно отвечает Триша и затихает. Я проверяю, не уснула ли она, но ее глаза широко открыты и устремлены в пространство. — Это он думал, что у нас есть проблемы.
Наш разговор идет по кругу и ни к чему не приводит.
— Да что произошло, Триша? Говори, в конце концов!
В
— Я поставила спираль, — наконец признается Триша. Она слишком пьяна, чтобы осознать, что говорит. — Чтобы не забеременеть.
Мы подъехали к ее дому, но я не выключаю двигатель. Прожекторы освещают дом — по чьим-то понятиям, настоящий дворец. Двор безукоризненно чист, и низкий белый заборчик ограждает сад тюльпанов. Дверь украшена надписью «Добро пожаловать» и бронзовым молотком, готовым возвестить о приходе гостей.
— Он хочет, чтобы тебе вынули спираль? — спрашиваю я, стараясь понять ее.
— Ты не можешь изменить того, чего не знаешь, — говорит Триша, глядя на свой дом. — Соня, все это время я лгала ему. А потом он узнал правду и ушел.
Марин
За пять шагов до школы Марин в неуверенности останавливается. Сегодня настоящий весенний день — теплый, с легким ветерком. Погода внушает обманчивое чувство безопасности: наслаждаясь красотой, трудно представить себе, что может случиться что-то плохое. Детство Марин доказало обратное. Тем не менее она всегда обманывала себя, покупалась на ложные посулы. Теперь она знает правду: не только тьма приносит мучения. Дневной свет изобретает свои формы ада.
Марин не позволяет страху взять над собой верх. Она с решительным видом входит в здание школы. Марин помнит урок, выученный в детстве: стоит лишь натянуть подходящую маску, и люди тебе поверят. Сама она никогда ходила в школьный медпункт, даже когда у нее сильно болел живот: ведь первый же осмотр выявил бы синяки.
— Марин? — Карин встречает ее в своем кабинете. — Я удивлена, что вы здесь.
— Джия забыла дома учебник по естествознанию, — говорит Марин. На самом деле она вытащила учебник из рюкзака дочери за несколько минут до ее ухода в школу. Это единственное, что смогла придумать Марин для реализации своего плана. — Поскольку урок естествознания у нее после ланча, я решила занести его сама.
— Разумеется, — Карин протягивает руку. — Спасибо, я передам его ей.
— Нет, лучше я сама, можно? Заодно и повидаемся, — вновь правдоподобно лжет Марин.
Карин оглядывается вокруг, чтобы удостовериться,
— Почему бы нам не побеседовать здесь? — она закрывает дверь в кабинет. — Я сама собиралась звонить, но решила дать вам время выяснить, что и как.
— Мы ценим ваше внимание, — говорит Марин, не собираясь открывать карты. — Как вы понимаете, для нас это был удар, — она произносит слова профессионально четко и уверенно.
— Конечно. Вы поговорили с Джией?
— Да, — Марин взвешивает варианты поведения, и каждый кажется ей убедительнее предыдущего. Она уверена, что правильного ответа ей не найти, и выбирает самый простой, чтобы поскорее подобраться к цели. — Джия не хочет ничего рассказывать.
— Понятно, — директриса явно разочарована. — Я надеялась на что-то более существенное.
Карин подходит к письменному столу, выдвигает ящик и, вынув из него картотеку, листает, пока не находит нужную карточку. Ее она вручает Марин:
— Вот прекрасный детский психолог, специализирующийся на побоях. Настоятельно рекомендую к ней обратиться.
Марин кладет карточку в бумажник. Она не будет просить помощи у психологов или психиатров, она справится сама.
— Благодарю вас, — говорит Марин. — Очень признательна за помощь.
Она смотрит на часы:
— Извините, но лучше бы мне отдать Джии учебник, пока ланч не кончился и не начались занятия.
— Марин, — произносит директриса, подойдя к ней поближе. — В прошлый раз я упомянула, что обязана связаться со службой защиты детей.
Марин совсем позабыла об этом.
— Моя главная обязанность как руководителя — защищать детей в школе, — продолжает Карин. — Разумеется, я постараюсь не превышать своих полномочий…
— И не надо, — говорит Марин, не давая ей закончить фразу.
— Социальный работник уже связался со мной. Им требуется больше информации, — Карин не дает собеседнице сбить себя с толку. — Я рассказала им, что мне известно и в чем я убеждена.
— И в чем же?
— В том, что родители не виноваты. Но кто-то все-таки бил Джию, — Карин понижает голос. — Они сказали, что очень скоро свяжутся с вами. Им надо знать, кто сделал это.
— Тогда мы договорились, — говорит Марин, смягчая тон. — Когда я выясню, кто это сделал, и выработаю план действий, я обязательно дам вам знать.
Урок кончился, и коридоры начинают заполняться учениками-старшеклассниками. Они высыпают из классных комнат и высматривают друзей. Кто-то направляется в столовую, другие выходят в школьный двор. Поскольку погода круглый год стоит теплая, большинство учеников стремятся поесть на свежем воздухе, за столами, расставленными под деревьями. У Джии последний урок перед ланчем — литература. Ведет его ее любимый учитель, опубликовавший в журналах множество своих коротких рассказов. Когда Марин подходит к классной комнате, она замечает Джию: девушка стоит у дверей, держась за руки с молодым человеком. Он намного выше ее, его светлые волосы составляют резкий контраст с ее темными. На красивом лице юноши написана самоуверенность. Он смеется чему-то, что говорит ему Джия, а потом наклоняется к ней и касается губами ее губ.