Слепой цирюльник
Шрифт:
Сейчас он обратился к Пегги в притворно-сердечной манере.
– Ну, полно, – произнес он таким тоном, словно успокаивал младенца, – о чем это нам толкует наша юная леди? А, дорогуша? Несчастный случай с вашим приятелем?
– Ужасный несчастный случай, – подтвердила она, озираясь по сторонам, чтобы убедиться: все в салоне ее слышат. За их столом сидели лишь капитан, доктор Кайл, Морган и она сама, поэтому она хотела знать наверняка. Она описала, как они обнаружили бесчувственного Уоррена, сопроводив рассказ множеством красочных подробностей. – Но разумеется, бедняжка не может отвечать за себя, когда на него накатывает очередной приступ…
Капитан
– Ах, хм! – кашлянул он, прочищая горло. – Ну и ну! Ну и ну! – Когда капитан время от времени вынуждает себя произносить всего лишь «ну и ну!», это подчеркивает его светский лоск. – Скверно, скверно, мисс Гленн! Но с ним же не случилось… э… ничего серьезного, так? – Он поглядел на нее со сдержанной тревогой. – Может быть, это что-то по части доктора Кайла?
– Ну да, разумеется, но мне бы не хотелось вслух…
– Доктор, вам известны подобные случаи?
Кайл был человек немногословный. Он методично расправлялся с жареной камбалой – худой, с вытянутым лицом, в крахмальной манишке, – и глубокие морщины на его лице слегка разгладились от слабой улыбки. Он поглядел на Пегги из-под косматых бровей, затем перевел взгляд на Моргана. У Моргана сложилось впечатление, что доктор верит в сенсационную новость о хвори Уоррена примерно так же, как в лох-несское чудовище.
– Да-да, – ответил доктор вслух густым, задумчивым голосом. – Такие случаи известны. Я сталкивался раньше. – Он пристально поглядел на Пегги. – Легкий приступ legensis pullibus, я бы предположил. Пациент выздоровеет.
Капитан Уистлер в раздражении утер рот салфеткой.
– Но… как же… почему мне об этом не сообщили? – возмутился он. – Я здесь хозяин, и я вправе знать о подобных вещах…
– Я вам сообщила, капитан! – с жаром запротестовала Пегги. – Я сижу здесь и с самого начала только об этом и твержу, я вам три раза повторила, пока вы поняли. Интересно, чем это вы так озабочены?
– Я? – удивился капитан, слегка вздрогнув. – Я озабочен? Глупости, моя милая! Ерунда! Ха-ха!
– Нет, надеюсь, нам не грозит столкновение с айсбергом или что-нибудь в этом роде. Это был бы кошмар! – Она уставилась на него широко распахнутыми ореховыми глазами. – Между прочим, поговаривают, что капитан «Гигантика» был пьян в ту ночь, когда они столкнулись с китом, и…
– Я не пьян, мадам, – отрезал капитан Уистлер, едва не зарычав. – И я ничем не озабочен. Глупости!
А на Пегги, похоже, снизошло вдохновение.
– В таком случае я понимаю, в чем дело, бедный вы, бедный. Ну конечно! Вы переживаете из-за несчастного лорда Стертона и этих его бесценных изумрудов, которые он везет с собой… – Она бросила сочувственный взгляд на стул, который так ни разу и не занял страдающий от морской болезни пэр. – Не могу вас за это винить. Послушай, Хэнк, только представь себе. Предположим, на борту у нас какой-нибудь известный преступник – нет, ты только представь себе! – и этот преступник вознамерился украсть драгоценности лорда Стертона. Ну разве от этого не захватывает дух? Но не у бедного капитана Уистлера, разумеется, поскольку для него это громадная ответственность, не так ли?
Морган под столом весьма неучтиво стукнул свою сияющую спутницу по лодыжке. Она произнесла одними губами: «Полегче!» Однако многие из обедавших в салоне явно навострили уши.
– Моя юная леди, – начал капитан встревоженным тоном, – ради бо… кхе… умоляю вас, выбросите всю эту чепуху из своей хорошенькой головки. Ха-ха! Вы перепугаете так всех моих пассажиров, а я же не могу этого допустить, понимаете? (Давайте-ка потише, а?) Идея
Пегги трогательно огорчилась:
– Ой, неужели я сболтнула что-то, чего не следовало? Но я ведь только предположила, просто чтобы разогнать скуку, потому что на самом деле здесь довольно тоскливо, и, сказать правду, капитан Уистлер, я не видела ничего достойного внимания с того дня, когда вы играли в гандбол на шлюпочной палубе. А вот если бы у нас на борту оказался знаменитый преступник, стало бы интересно. Причем, быть им может кто угодно. Например, Хэнк. Или даже доктор Кайл – почему нет?
– Весьма вер-р-роятно, – степенно согласился доктор Кайл, продолжая методично поглощать рыбу.
– Если что-нибудь и вселяет в меня озабоченность, – заявил капитан с нарочитой веселостью, – так это здоровье вашего дядюшки, мисс Гленн. Он обещал, что его марионетки выступят на судовом концерте. А концерт уже завтра вечером, дорогая моя. Ему нельзя больше болеть. Он со своим ассистентом… э… в смысле, они оба… им ведь уже лучше? – спросил капитан, возвышая голос едва ли не до рева, в отчаянной попытке сбить ее с темы. – Я ждал с нетерпением, я надеялся, я так хотел… э… получить удовольствие, это такая высокая честь, – вопил капитан Уистлер, – присутствовать на представлении. Ну а пока прошу меня извинить. Мне нельзя забывать об обязанностях, даже если приходится покидать ваше прелестное общество. Я обязан… эх… идти. Всего хорошего, моя дорогая. Приятного вечера, джентльмены.
Он выкатился прочь. В ресторане повисла тишина. Морган быстро отметил про себя, что из тех, кто обедал за другими столами, всего три человека глядели в их сторону. Среди них был угловатый и худосочный мистер Чарльз Вудкок с торчащими дыбом волосами, коммивояжер, который сейчас застыл, не донеся ложку с супом до рта, словно вознамерился изобразить скульптуру для фонтана. За другим столиком, на некотором расстоянии от них, Морган заметил мужчину и женщину – оба худые, оба хорошо одетые, с бледными лицами, поразительно одинаковыми, отличавшимися только моноклем в глазу у женщины да похожими на перышки легкими блондинистыми усиками, трепещущими над верхней губой мужчины. Они пристально смотрели вслед капитану. Морган понятия не имел, кто они такие, хотя и встречал их каждое утро. Они бесконечно циркулировали по прогулочной палубе, вышагивали быстро, в совершенном молчании, глядя прямо перед собой. В одно утро Морган наблюдал за ними в каком-то зачарованном оцепенении и насчитал сто шестьдесят четыре круга, которые они проделали без единого слова. На сто шестьдесят пятом они остановились, мужчина произнес: «И?» – а женщина отозвалась: «Да!» – после чего оба кивнули и ушли с палубы. И Морган невольно попытался представить себе, на что похожа их супружеская жизнь… В любом случае они, очевидно, заинтересовались перемещениями капитана Уистлера.
– Капитан, – произнес Морган, хмурясь, – похоже, что-то задумал…
– Весьма вер-р-роятно, – сдержанно согласился доктор Кайл. – Стюард, я буду рубец с луком.
Пегги Гленн улыбнулась ему:
– Но послушайте, доктор, вам не кажется, что на борту все же может оказаться какой-нибудь таинственный преступник высокого класса?
– Ладно, я вам кое-что скажу, – произнес доктор, склонив голову. В его проницательных глазах заиграли веселые искорки; Морган с тревогой подумал, что этими своими кустистыми бровями, взъерошенными на концах, и глубокими морщинами вокруг рта доктор Кайл слишком уж сильно смахивает на Шерлока Холмса. – И я, пожалуй, дам вам бесплатный совет. Вы остроумная юная леди, мисс Гленн. Вот только не стоит слишком сильно дразнить капитана Уистлера. Никому не пожелаю заиметь его в качестве врага. Передайте, пожалуйста, соль.