Сломанная защита (CИ)

Вечная Ольга

— У меня появился, — отвечает он с располагающей улыбкой. В следующий момент Виктор эффектно поскальзывается, его правая нога грациозно летит вверх, он начинает активно махать руками, пытаясь вернуть равновесие, а я, не в силах сдержаться, — смеюсь!

— Осторожнее! Не переломайте себе кости! Ой!

Адвокат с размаха шлепается на задницу, но быстро поднимается на ноги, отряхивается, торопится. Зря! Снова поскальзывается, но успевает схватиться за мое плечо. А затем, продолжая шаркать ногами, наконец, выравнивается и берет меня под

руку:

— Опасно у вас тут, Лидия, — сверкает улыбкой, при этом краснея до кончиков ушей и изрядно смущаясь. А мне почему-то ужасно хочется рассказать об этом инциденте Андрею! — Как возле замка прекрасной принцессы — кругом ловушки и испытания.

«Это еще дракона нет поблизости», — мелькает в голове, и я снова думаю об Андрее.

— Имейте в виду, я вас не удержу, — отвечаю, мягко освобождаясь из захвата. — Скорее вы меня утянете вниз.

— Уверяю, вместе мы как раз таки удержим друг друга.

Улыбка сходит с моего лица, мне практически не стыдно за недавний смех.

— Да-да, я помню вашу аналогию про веник и прутики, вместе мы непобедимы и все такое.

Он смотрит на меня излишне восторженно и заинтересованно. Знает от Оксаны, что мы встречались с Андреем и хочет разгадать, как много я значу для него? Или я ему просто понравилась?

Самые близкие люди ранят больнее всего, потому что знают, куда бить.

— Вы могли бы не рисковать здоровьем, а просто прислать смс, Виктор… напомните отчество?

— Можно просто Виктор, — кивает он. Мы с Богданом идем к крыльцу, Панков подстраивается под темп. — Та девушка на фото. Удалось выяснить, кто она. Представляете, это дочь его погибшей жены. Любопытные у него представления о чести и достоинстве. Сначала жениться на матери, потом встречаться с дочерью.

— Разве? У нее же другая фамилия… А, наверное, фамилия отца… — я пораженно моргаю. Та самая девочка, что осталась сиротой. Я ни разу не спрашивала, общаются ли они.

— Да, все верно. Так что, Лидия, может, позавтракаем вместе и все обговорим? Я расскажу, что мы сделаем и как все пройдет.

— Боже, она же сиротка. Какое вы… чудовище, — говорю растерянно.

— Я чудовище?! Почему?!

Я смотрю на Богдана умоляюще, тот отвечает в своей привычной угрожающей манере:

— Отойдите на три метра, Лидии Николаевне не хватает кислорода.

Панков замолкает и останавливается, но я знаю, что смотрит мне вслед. Едва я захожу в здание, понимаю, что меня начинает потряхивать.

Если я легко могу поверить в то, что у Андрея есть или была связь с девушкой намного младше, — меня саму всегда привлекали исключительно взрослые мужчины, любопытные взгляды которых я ловила на себе чуть ли не с четырнадцати лет, — то смириться с тем, что его любовница — та самая девочка, которая прибегала в его с женой спальню ночью из-за кошмаров, я отказываюсь категорически!

И как только я это осознаю, картинка перед глазами вдруг складывается сама собой, становится цельной и красочной.

Я удивлена, что не догадалась раньше! Слишком зациклилась на «Рувипшопе», превратила бизнес в смысл своей жизни. Дралась за него со всеми. И… упустила главное. Не дело своей жизни, а саму свою жизнь.

Я всегда знала, что смерть любимой женщины для него обернулась трагедией, но только сейчас поняла, что затеянное Виктором и Оксаной разоблачение прицельно бьет по памяти тех отношений. Потому так остро и болюче, и невозможны компромиссы. Опошляет неприкосновенное. Тому поцелую должно быть какое-то объяснение, или я совсем ничего не знаю об Осадчем.

У меня снова сжимается сердце. Мне больно за него. Да, он жесткий, эгоцентричный, моментами совершенно невыносимый мужчина, но при этом он честный, настоящий и… он мой мужчина.

Его враг — не Голубев.

Не я и, уж конечно, не глупышка Оксана. У него свои враги, своя война. А я… воспользовалась моментом, когда на него напали, чтобы оторвать свой кусок посочнее.

***

На сегодняшней вечеринке так много знакомых людей! У меня нет желания блистать и ослеплять, но я делаю это, просто потому что так нужно. Это часть моей работы. У меня магазин женской одежды: мода, стиль и пиар — то, чем я не могу пренебречь. То, что я не могу делегировать.

Я ведь этого хотела? Продолжить заниматься любимым делом, сконцентрироваться на нем. Гордиться собой каждый день своей одинокой, ни от кого не зависимой жизни.

Ноет в груди. Я ужасно по нему скучаю. Я все время по нему скучаю и не представляю, сколько должно пройти времени, чтобы боль разлуки притупилась. Список моих мужчин невелик, но даже исходя из него я знаю — я люблю Андрея. Люблю так сильно, что каждый раз, закрывая глаза, вижу его лицо. А закрываю я глаза очень часто, специально. Чтобы видеть его хотя бы так.

Мы со Светой и Богданом, приодевшимся в эффектный черный костюм и спрятавшим кобуру под пиджаком, потихоньку обходим всех гостей вечеринки, с кем-то здороваемся, где-то задерживаемся для короткой ни к чему не обязывающей беседы.

Все заинтересованные уже в курсе, что я размазала бывшего мужа по стенке, после чего отношение к нам снова поменялось. Все больше и больше людей считаются со мной и «Рувипшопом», хотят с нами сотрудничать. Люди любят силу, тянутся к ней.

А я же считаю минуты до того момента, как смогу покинуть это место.

В какой-то момент мой взгляд падает на барную стойку и я замираю, так как вижу его. Нет, сейчас никаких миражей и заменителей, это определенно точно Осадчий. Наша первая встреча после его визита в мой офис. Что он здесь делает? Может, вывел развлечь новую подружку. Возможно, у него здесь клиенты. Или же… он приехал ко мне?

Пульс учащается, мне ужасно хочется поговорить с ним, но я не представляю, как начать беседу. Он никогда не простит мне шантаж и тайную встречу с конкурентом, даже думать нечего. Я свой выбор сделала. Струсила.