Слова сияния
Шрифт:
Каладин смотрел, как его штормсвет поднимается вверх и растворяется в воздухе.
— В самом конце убийца... улетел.
— Ха! — воскликнул Лоупен со своего каменного насеста. — Я знал. Когда мы выясним, как это делается, король Хердаза скажет мне: «Лоупен, да, ты сияешь, очень впечатляюще. Но ведь можешь еще и летать. Теперь я разрешаю тебе жениться на моей дочери».
— У короля Хердаза нет дочери, — сказал Сигзил.
— Нет? Мне лгали все это время!
— Ты не знаешь членов
— Ганчо, я не был в Хердазе с раннего детства. Теперь в Алеткаре и Джа Кеведе столько же хердазиан, сколько на самой родине. Как следует дайте мне по голове, если я практически не алети! Правда, не такой высокий и не такой ворчливый.
Камень протянул Каладину руку и помог подняться. Сил уселась на выступе скалы.
— Ты знаешь, что делать? — спросил он у нее.
Она покачала головой.
— Но убийца является Бегущим с Ветром, — сказал Каладин.
— Возможно, — ответила Сил. — Кто-то вроде тебя? Может такое быть?
Она пожала плечами.
Сигзил проследил за взглядом Каладина.
— Хотел бы я увидеть это существо, — пробормотал он. — Было бы... Ого!
Он отпрыгнул назад, вытянув палец.
— Оно выглядит как маленький человечек!
Каладин с укором посмотрел на Сил.
— Он мне нравится, — пояснила она. — И еще, Сигзил, я — «она», а не «оно», большое спасибо.
— У спренов есть пол? — спросил пораженный Сигзил.
— Конечно. Хотя, с формальной точки зрения, все, наверное, зависит от того, как нас воспринимают люди. Персонификация сил природы или какая-то похожая дребедень.
— Разве тебя это не волнует? — спросил Каладин. — Что ты можешь быть результатом человеческого восприятия?
— Ты — результат союза твоих родителей. Кого волнует, как мы появились на свет? Я способна думать. Вполне достаточно.
Сил расплылась в озорной ухмылке и метнулась вниз ленточкой света, направившись к Сигзилу, который с ошеломленным лицом опустился на валун. Сил остановилась прямо перед ним, снова приняв форму молодой женщины, затем наклонилась, и ее лицо стало точно таким же, как у Сигзила.
— Ого! — снова воскликнул Сигзил, отпрянув в сторону, а Сил захихикала и вернула себе прежнее лицо.
Сигзил посмотрел на Каладина.
— Она разговаривает... Она разговаривает, как настоящий человек. — Он поднес руку к голове. — В легендах говорится, что на такое способна Смотрящая в Ночи... Могущественный спрен. Огромный спрен.
— Он назвал меня огромной? — спросила Сил, склонив голову набок. — Не уверена, как реагировать на такие слова.
— Сигзил, — поинтересовался Каладин, — Бегущие с Ветром могли летать?
Мужчина осторожно уселся обратно на валун, по-прежнему пристально наблюдая за Сил.
—
— Мы должны все выяснить, — сказал Каладин. — Убийца вернется.
— Тогда, — проговорил Камень, — попробуй еще разок запрыгнуть на стену. Я не буду громко смеяться.
Он устроился поудобнее на валуне и поднял с земли рядом с собой маленького краба. Изучив его, закинул в рот и начал жевать.
— Фу, — скривился Сигзил.
— На вкус неплох, — сказал Камень с полным ртом. — Но с солью и маслом было бы вкуснее.
Каладин осмотрел стену, закрыл глаза и втянул еще больше штормсвета. Он чувствовал его внутри, чувствовал, как тот бьется о стенки вен и артерий, пытаясь выбраться наружу. Побуждая двигаться. Бегать, прыгать, действовать.
— Так что получается, — обратился Сигзил к остальным, — мы теперь полагаем, что Убийца в Белом был тем, кто повредил перила на королевском балконе?
— Ба, — проворчал Камень. — Зачем ему заниматься чем-то подобным? Он может убить гораздо проще.
— Ага, — согласился Лоупен. — Скорее всего, перила повредил кто-то из других кронпринцев.
Каладин открыл глаза и посмотрел на свою руку — ладонь, прислоненную к скользкой стене ущелья, выпрямленный локоть. От его кожи поднимался штормсвет. Закручивающиеся пряди света растворялись в воздухе.
Камень кивнул.
— Все кронпринцы желают королю смерти, хоть и не говорят об этом. Один из них отправил диверсанта.
— Но как твой диверсант пробрался на балкон? — спросил Сигзил. — Чтобы разрезать перила, потребовалось бы некоторое время. Они из металла. Если только... Насколько гладким был срез, Каладин?
Каладин прищурился, наблюдая, как испаряется штормсвет. Изначальная мощь. Нет, «мощь» — неправильный термин. Это была сила, такая же, как волны, управляющие вселенной. Они заставляли огонь гореть, камни — падать, а свет — сиять. Завитки света были волнами, уменьшенными до какой-то примитивной формы.
Он мог его использовать. Использовать, чтобы...
— Кэл? — произнес голос Сигзила, как будто издалека. Он походил на незначительное жужжание. — Насколько гладким был срез на перилах? Мог это быть Клинок Осколков?
Голос растворился. На мгновение Каладину показалось, что он увидел тени несуществующего мира, тени другого места. В том месте далекое небо с солнцем было полностью затянуто коридором из облаков.
И он понял.
Каладин заставил направление к стене стать низом.