Слова сияния
Шрифт:
— О, у него уже получилось в нескольких случаях.
— В самом деле? Когда?
— Ну, — сказал Адолин, усаживаясь, — однажды он произвел очень, гм, громкий и неуместный звук на совете с королем...
Адолин улыбнулся, пожав плечами, как будто смутился, но не покраснел, как это вышло бы у Шаллан в похожей ситуации.
— Считается?
— Не уверена. При том, что я знаю о дяде Себариале, сомневаюсь, что такие вещи в его исполнении особенно удивительны. Скорее, они ожидаемы.
Адолин рассмеялся,
— Да, я полагаю, вы правы.
Он казался таким уверенным в себе. Не самодовольным, каким был ее отец. Шаллан пришло в голову, что на самом деле причиной характера ее отца являлась не уверенность в себе, а наоборот.
Адолин казался совершенно непринужденным и с людьми своего положения, и с окружающими. Сделав жест мастер-слуге принести ему винную карту, он улыбнулся женщине, хотя она была темноглазой. Улыбки оказалось достаточно для того, чтобы даже мастер-слуга зарделась от смущения.
И Шаллан должна заставить такого человека ухаживать за ней? Шторма! Она чувствовала себя гораздо увереннее, когда пыталась обмануть главаря Кровьпризраков.
«Действуй изящно, — сказала себе Шаллан. — Адолин вращается среди элиты и имел отношения с самыми утонченными леди мира. От тебя он ожидает того же».
— Итак, — произнес принц, перелистывая винную карту, написанную глифами, — предполагается, что мы поженимся.
— Я бы смягчила формулировку, светлорд, — сказала Шаллан, тщательно подбирая слова. — Не предполагается, что мы поженимся. Ваша кузина Джасна просто хотела, чтобы мы обдумали союз, и, похоже, ваша тетя была согласна.
— Всемогущий, спаси мужчину, когда его родственницы тайно сговариваются о его будущем, — ответил Адолин со вздохом. — Конечно, когда Джасна в свои не юные годы обходится без супруга, это нормально, а если я не обзаведусь невестой к моим двадцати трем, то стану представлять какую-то угрозу. Очень женская точка зрения, вы так не думаете?
— Ну, она хотела и меня выдать замуж, — проговорила Шаллан. — Так что я не стала бы упрекать ее. Просто... такова джасновская точка зрения? — Она сделала паузу. — Джаснианская? Нет, Бездна. Должно быть что-то вроде «антиджаснианская», но все равно не отражает смысл в полной мере, верно?
— Вы меня спрашиваете? — задал вопрос Адолин, переворачивая меню так, чтобы она могла его видеть. — Что мне заказать, как думаете?
— Шторма! — выдохнула она. — Столько разных сортов вин?
— Ага, — ответил Адолин и заговорщически наклонился к ней. — Честно говоря, я не уделяю всему этому достаточно внимания. Ренарин знает разницу между ними — он прожужжит вам все уши, если только ему позволить. Как по мне, я заказываю что-нибудь, что звучит значительно, но на самом деле выбираю по цвету.
Он скорчил гримасу.
— Формально мы на войне. В любом случае я не могу выбрать что-то слишком крепкое.
— Вы уверены? Я думала, что забеги — дело случая.
— Ага, но сейчас черед не моего лагеря. Так или иначе, паршенди почти никогда не подходят слишком близко перед сверхштормом.
Он откинулся назад и еще несколько мгновений изучал меню, прежде чем указать на одно из вин и подмигнуть прислуживающей женщине.
Шаллан похолодела.
— Подождите. Сверхшторм?
— Ага, — подтвердил Адолин, сверяясь с часами в углу. Себариал упомянул, что сверхшторма становились все более частыми. — Теперь может начаться в любое время. Вы не знали?
Шаллан пролепетала что-то, глядя на восток, на покрытый разломами ландшафт.
«Веди себя достойно! — подумала она. — Утонченно!»
Инстинктивно ей хотелось забраться в какую-нибудь дыру и затаиться. Неожиданно девушка почувствовала, что давление начинает падать, как будто даже воздух пытался убежать. Неужели начинается? Нет, должно быть, ей показалось. Но она все равно прищурилась.
— Я не смотрела прогноз штормов, который есть у Себариала, — выдавила из себя Шаллан. Честно говоря, зная его, можно было с уверенностью утверждать, что прогноз устарел. — Я оказалась занята.
— Ха, — усмехнулся Адолин. — А я-то думал, почему вы не спрашиваете об этом месте. Решил, что вы уже слышали о нем.
Это место. Открытый балкон, выходящий на восток. Светлоглазые, пьющие вино, теперь казались ей ожидающими чего-то, а в воздухе чувствовалась нервозность. Шаллан начала понимать, для чего нужна вторая комната, большая, с охранниками и крепкими дверьми.
— Мы здесь, чтобы наблюдать за штормом? — прошептала Шаллан.
— Новомодное увлечение, — объяснил Адолин. — По-видимому, предполагается, что мы будем сидеть здесь, пока шторм почти не накроет нас, а потом побежим в другой зал, чтобы спрятаться. Я уже несколько недель хотел прийти сюда, но только теперь удалось убедить моих телохранителей, что я здесь в безопасности.
Последние слова он произнес с некоторой горечью.
— Если хотите, мы можем пойти в укрытие прямо сейчас.
— Нет, — сказала Шаллан, с трудом отрывая пальцы от края стола. — Я в порядке.
— Вы выглядите бледной.
— Это мой обычный цвет кожи.
— Потому что вы веденка?
— Потому что в последнее время я постоянно на грани паники. О, это наше вино?
«Не теряй самообладания», — снова напомнила себе Шаллан.
Она подчеркнуто не смотрела на восток.
Мастер-слуга принесла им два бокала великолепного синего вина. Адолин взял свой и внимательно осмотрел. Он понюхал вино, попробовал, удовлетворенно кивнул и отпустил женщину, улыбнувшись ей на прощание. Пока она уходила, принц смотрел на ее округлости.