Слова сияния
Шрифт:
— Что ж, сэр, — сказал Каладин, с трудом контролируя эмоции. — Я нахожу... тревожным, что человек вроде этого Рошона, судя по всему, ответственный за смерть невинных людей, все еще не в тюрьме.
— Все не так просто, солдат. Рошон являлся одним из вассалов Садеаса, родственником влиятельных людей, чья поддержка была нам необходима. Вначале я высказывался за то, чтобы Рошона лишили ранга и сделали десятинником, что заставило бы его провести жизнь в нищете. Но такой поступок отвратил бы союзников и мог подорвать королевство. Элокар ратовал за терпимость к Рошону, и его отец согласился с ним в переписке через самоперо. Я смягчился,
— Конечно же нет, — ответил Каладин, сжав зубы. — Хотя кажется, что в конечном итоге подобное милосердие часто приносит пользу родственникам могущественных светлоглазых и редко — кому-то более низкого положения.
Он уставился на прутья решетки между собой и кронпринцем.
— Солдат, — холодно проговорил Далинар, — считаешь ли ты, что я был несправедлив к тебе или твоим людям?
— Вы? Нет, сэр. Но речь не о вас.
Далинар тихо вздохнул, как будто расстроившись.
— Капитан, ты и твои люди в уникальном положении. Вы проводите свою повседневную жизнь в окружении короля. Вы не видите образ, обращенный к миру, вы видите человека. Для личных телохранителей дело всегда обстояло подобным образом. Поэтому ваша преданность должна быть особенно твердой и благородной. Да, у человека, которого вы охраняете, имеются недостатки. Они есть у каждого человека. Но он по-прежнему король, и я требую вашего уважения.
— Я могу испытывать уважение к трону, сэр, и я его испытываю, — сказал Каладин.
Но, возможно, не к человеку, сидящему на нем. Однако он уважал титул. Кто-то же должен править.
— Сынок, — отозвался Далинар после секундного раздумья, — знаешь ли ты, почему я поручил эту должность тебе?
— Вы сказали, что вам нужен кто-то, кому можно доверять, потому что он не будет шпионом Садеаса.
— Это логическое объяснение, — пояснил Далинар, подойдя ближе к решетке и оказавшись всего в нескольких дюймах от Каладина. — Но не причина. Я поступил так, потому что почувствовал, что решение правильное.
Каладин нахмурился.
— Я доверяю своей интуиции, — продолжил Далинар. — Мои инстинкты подсказали мне, что ты — тот человек, который может помочь изменить королевство. Человек, который смог пройти через саму Бездну в лагере Садеаса и, тем не менее, каким-то образом вдохновил других — именно тот человек, которого я хотел видеть под своим командованием. — Выражение его лица стало жестче. — Я поручил тебе должность, которую никогда не занимал ни один темноглазый в моей армии. Я позволил тебе присутствовать на королевских советах и слушал, когда ты говорил. Не заставляй меня жалеть о своих решениях, солдат.
— Разве вы еще не пожалели? — спросил Каладин.
— Я был близок к этому, — ответил Далинар. — Но я могу понять. Если ты всерьез убежден в том, в чем обвиняешь Амарама... Что ж, я, будучи на твоем месте, испытывал бы огромные трудности, чтобы не сделать того же, что и ты. Но, шторм побери, парень, ты все еще темноглазый.
— Цвет глаз не должен иметь значения.
— Возможно, и не должен, но имеет. Хочешь это изменить? Хорошо, но у тебя ничего не выйдет, если ты будешь вопить как душевнобольной и бросать вызов таким людям, как Амарам. Ты можешь добиться желаемого, отличившись на посту, который я тебе доверил. Стань человеком, которым восхищаются другие, не важно, светлоглазые они или темноглазые. Убеди Элокара, что темноглазые
Далинар отвернулся и направился к выходу. Каладин не мог избавиться от мысли, что плечи кронпринца казались более ссутулившимися, чем когда он вошел.
Когда Далинар удалился, Каладин снова сел на скамью, глубоко и раздраженно выдохнув.
— Оставайся спокойным, — прошептал он. — Делай, как тебе сказано, Каладин. Оставайся в своей клетке.
— Он пытается помочь, — сказала Сил.
Каладин посмотрел вбок. Где она пряталась?
— Ты же слышала по поводу Рошона.
Тишина.
— Да, — ответила наконец Сил, и ее голос был очень тонким.
— Бедность моей семьи, то, как мы стали изгнанниками в городе, Тьен, вынужденный пойти в армию, — все это произошло по вине Рошона. И послал его к нам Элокар.
Сил не ответила. Каладин выудил кусочек лепешки из миски и прожевал его. Отец Штормов, Моаш действительно оказался прав. Королевству было бы лучше без Элокара. Далинар старался изо всех сил, но в отношении племянника перед его глазами расплылось огромное слепое пятно.
Пришло время кому-то выступить вперед и разрезать путы, связывающие руки Далинара. Ради блага королевства, ради блага самого Далинара Холина король должен умереть.
Некоторых людей нужно просто отрезать, как нагноившийся палец или ногу, сломанную так, что ее не восстановить.
ГЛАВА 63. Пылающий мир
А теперь посмотри, что ты заставил меня сказать. Ты всегда был способен выявить во мне крайности, старый друг. И я по-прежнему называю тебя другом, хоть ты и утомляешь меня.
«Что вы делаете?» — вывело самоперо.
«Ничего особенного, — написала Шаллан в ответ при свете сфер. — Просто занимаюсь бухгалтерскими книгами Себариала».
Она выглянула из отверстия в иллюзии, рассматривая улицу далеко внизу. По городу текли люди, будто маршируя в странном ритме. Сначала словно капля, затем всплеск, переходящий снова в каплю. Реже они шли постоянным потоком. В чем же причина?
«Хотите увидеться? — написало самоперо. — Становится очень скучно».
«К сожалению, — ответила она Адолину, — мне действительно нужно закончить работу. Хотя было бы чудесно развлечься беседой посредством самопера».
Узор тихонько жужжал, пока она лгала. Шаллан использовала иллюзию, чтобы увеличить размер чердака наверху жилого дома в военном лагере Себариала, тем самым обеспечив себя укрытием для наблюдения за улицей ниже. Пять часов ожидания, достаточно комфортного, со стулом и сферами для освещения, ничего не принесли. Никто так и не приблизился к одиноко стоящему дереву с каменной корой, которое росло рядом с дорогой.
Шаллан не знала, к какому виду относилось дерево. Оно было слишком старым, чтобы его посадили недавно; вероятно, это случилось еще до прибытия Себариала. Сучковатая, крепкая кора навела девушку на мысли, что дерево является какой-то разновидностью дендролита, но у него также имелись длинные ветви, которые вздымались в воздух как вымпелы, скручиваясь и трепеща листьями на ветру. Ветвями дерево напоминало долинную иву. Шаллан уже сделала эскиз; позже она поищет его в книгах.