Слово чести
Шрифт:
Белтран вступил в разговор:
– Нет-нет. Мистер Корва просто попросил нас прийти повидаться. Встреча ветеранов. – Он добавил: – Но на суде мы обязательно будем свидетельствовать.
Все молчали. Тайсон предположил:
– Возможно, суда и не будет.
– Вот и хорошо, – обрадовался Белтран.
– Давайте сядем за стол, кофейку, что ли, попьем, а? – предложил Садовски. – А форт этот – вещь... Очень похож на те старые французские форты вокруг Куангчи.
Тайсон сел на свободный стул, все остальные устроились на своих местах. Он налил кофе из серебряного кофейника.
Белтран
– Так вот. Из сорока пяти человек первого взвода роты «Альфа» пятого батальона седьмой воздушно-десантной дивизии остались в живых только мы.
Несколько человек странно захихикали.
– Не забывай про Келли и Детонка. Они где-то за пределами страны, – сказал Садовски.
Скорелло поморщился.
– Детонк умер, Ски. Он так и не вернулся домой. Келли, возможно, тоже убили.
Разговор не клеился.
– Но есть же Док и Рыжий, – тихо сказал Уолкер.
Все молчали, пока Белтран не стукнул кулаком по столу.
– Ах эти продажные шкуры! Что касается Дока – он не был одним из нас. Но Рыжий – этого я понять не могу.
Тайсон наблюдал за ними сквозь завесу голубоватого дыма от сигары Белтрана. Он искал что-то в их лицах, хотя и сам толком не знал, что именно. Вероятно, они признавали за собой вину, но вели себя тем не менее довольно вызывающе и несколько пренебрежительно, находя в подобном поведении самооправдание. Если ты не сможешь свидетельствовать о хладнокровном убийстве младенцев, детей и женщин, считай, что душа твоя погибла или же ты погибнешь, как Гарольд Симкокс, – духовно и физически. Тайсон сказал:
– Скорелло, а ведь Симкокс был одним из твоих приятелей.
Скорелло накручивал на палец эбеновый локон своей бороды.
– Ничего о нем не слышал последние годы. Пропал совсем.
Тайсон достал сигарету, Калан разжег ее золотой данхилловской зажигалкой. Выпуская кольца дыма, Тайсон проговорил:
– Надеюсь, вы знаете, как умер Муди.
Никто не поддержал его разговор. У него сложилось впечатление, что каждый сидящий здесь пришел на эту встречу с неким предубеждением. Тайсон снова задал вопрос:
– А как умерли Бронтман и Селиг? – Заглядывая каждому в лицо, он увидел страдание и боль от навязываемых им воспоминаний.
– Фредди погиб у Кхесаня, – ответил Садовски. – Его скосила одна из тех шестидесяти миллиметровок, которыми любили забавляться косоглазые. А Селига убили в долине А Шау. Какое было побоище, лейтенант! Эти чертовы обезьяны вооружились до зубов. Селиг наступил на мину. Все, что от него осталось, отправили домой в конверте.
Тайсон, нервничая, доставал из пачки другую сигарету.
– Мы все считали Хюэ пеклом, – добавил Калан, – но смею заметить, что и А Шау, и Кхесань не были пикником. Вам не довелось побывать в этой мясорубке.
Тайсон кивнул.
– Мне, как всегда, повезло.
Садовски кратко попытался изложить дальнейшую судьбу роты:
– После того как тебя откомандировали, нас отправили на отдых и пополнение в Эванс. Какой-то хлыщ по имени Нили стал командовать ротой. Потом, прислали еще четверых новоиспеченных вторых лейтенантов –
– Разгружать суда на Уайдер-Бич.
– Хорошо. А Тони...
Скорелло ответил резко и нагловато:
– А я себе стопу прострелил. Меня судили, а потом целый месяц я парился в Лонгбине.
Тайсон не ответил.
Задушевный разговор теперь уже расслабившихся мужчин о войне, семье и работе еще крепче сплотил их.
Белтран достал сигару из нагрудного кармана и протянул ее Тайсону.
– Настоящая гаванская. Имею связи там. – Он подмигнул. Насколько Тайсон помнил, Белтран всегда любил подмигивать. – Я все еще борюсь с коммунистами – финансирую антикастровские группировки. Я знаю, как надо расправляться с этими безбожными свиньями, в отличие от этих продажных шкур из Вашингтона.
Тайсон бережно сунул сигару во внутренний карман пиджака.
Белтран распалялся:
– Мы столько коммуняк поубивали в Хюэ, так на что же они теперь жалуются?
Казалось, что ни у кого не находилось должного ответа на поставленный вопрос.
Наконец Уолкер откашлялся.
– Лейтенант, мы хотим, чтобы вы знали... мы здесь посовещались и решили, что это никого не касается. Что произошло, то произошло. Мы будем стоять за вас, как вы в свое время за нас.
Калан помялся.
– Когда вас эвакуировали... Я сказал парням, что вы заложите нас. Но из военной полиции так никто и не пришел, и мы этого никогда не забудем.
Белтран посмотрел каждому в глаза.
– Даже если бы меня пытали и жгли раскаленными углями, я бы не предал этого человека.
– Когда мне позвонила эта майор Харпер, – признался Садовски, – я чуть в штаны не наложил. – Он задорно рассмеялся и взглянул на Тайсона. – Мой адвокат популярно объяснил, почему они прицепились к тебе, лейтенант, а не к нам. Мой чертов советчик посоветовал мне сотрудничать с правительством. Но я ответил ему, чтобы он шел куда подальше со своими советами.
У Тайсона сложилось впечатление, что каждый из них пытается убедить его, что оказывает ему услугу или же поступает так же милостиво, как он поступил с ними много лет назад. Но если бы они не стерли с лица земли госпиталь, набитый людьми, то не надо было бы делать никаких одолжений.
Тайсон не отрывал взгляда от Скорелло, который пока еще не выказывал никакого желания услужить ему.
Скорелло отвернулся и сказал:
– Давайте не будем здесь заниматься болтовней, потому что... потому что у нас есть работа, семьи и все такое прочее. Я работаю на городское правление. А с тех пор как разразился этот скандал, в связи с которым меня не раз упомянули, я встречаю на себе косые взгляды. Да... мы поможем лейтенанту. – Он прищурился. – У меня родился ребенок, когда меня послали во Вьетнам. Теперь я в разводе, но этот ребенок – сын, которому уже двадцать один год, – услышав эту мерзкую историю, теребит меня, не дает покоя... Теперь он хочет знать, что я делал 15 февраля.