Случайная невеста для олигарха. Любовь рядом
Шрифт:
Глава 13
Мирьям
Замираю возле двери, заглядывая в небольшой просвет. Через него хорошо видно, что отец стоит у огромного окна, драпированного красивыми складками классических портер глубокого синего цвета с замысловатым восточным узором.
Сложив руки на груди, родитель задумчиво поглаживает свою не длинную густую бороду с лёгкой проседью. Как всегда, отец отдал предпочтение классике.
Широкие классические брюки укорачивают его и без того не высокую фигуру, а бежевая рубашка почти
— Куда собираетесь в свадебное путешествие? – отец хмурым тяжелым взглядом обводит высокую спортивную фигуру Давида, который выше его на добрых тридцать сантиметров. Наверняка злится, что Садулаев хоть и на время, но покинет свой пост, а долгожданные сделки придется отложить на неопределенное время.
– Надеюсь, не надолго? Недели вполне достаточно, чтобы наследника заделать. Не стоит забывать о делах. Слияние компаний - это…
На кончике языка так и вертится колкость в ответ на эти безобразные, лишенные такта слова, но я его прикусываю. Слишком уж любопытно, о чем еще будут говорить эти двое.
Кто знает, вдруг я потом смогу использовать этот разговор в своих целях. Сердце пропускает удар, когда я обращаю взгляд на Давида.
Что-что, а одеваться молодой мужчина умеет. Мне всегда это импонировало.
В отличие от младшего брата - Максута, предпочитающего спортивный стиль, старший из братьев Садулаевых всегда одет с иголочки.
Сегодняшний выбор Давида - зауженные брюки карамельного цвета и белоснежная рубашка, что выдают его предпочтения.
Непринуждённый стиль типа кэжуал или гранж. Цветовая гамма поразительно подходит к его темным глазам, делая их намного мягче и спокойнее.
Прикусываю губу, в ожидании ответа. Клянусь Богом, если Давид сейчас скажет, что мы поедем в Африку, я…
— Я жду окончательного решения Мирьям, — хриплый спокойный, как всегда, невозмутимый голос жениха заставляет меня крепче сжать круглую ручку двери. — Полностью полагаюсь на выбор своей невесты. Неделя? Нет, это слишком мало для того, чтобы провести время с любимой женщиной.
Это заставляет меня удивиться. Он, правда, не против, чтобы я САМА выбрала, куда отправиться в свадебное путешествие?!
Отец недовольно морщиться, словно Садулаев сморозил какую-то несусветную глупость.
О, сколько раз я видела это взгляд, адресованный мне. Бесчисленно!
— Неосмотрительно с твоей стороны, Давид, давать ей полную свободу выбора, – снисходительно ворчит отец. Жёсткая линия рта становится почти прямой. – Ни для кого ни секрет, что моя дочь взбалмошная, - отец тяжело вздыхает, словно я тяжкий крест на его плечах.
– Не удивлюсь, если девчонка захочет что-то экзотическое. Типа сафари на слонов, лишь бы всем насолить. Женщины нуждаются в твердой руке, иначе, поверь, не успеешь оглянуться, как начнет брюки носить и доказывать, что она - хозяин
– У Мирьям не простой характер — это правда, - сдержанно отвечает Садулаев, - но на мой взгляд, это только добавляет ей шарма, - поза Садулаева расслаблена. Он полностью уверен в себе и своих силах.
На секунду я даже чувствую зависть.
Мне бы так…
Давид криво усмехается, и мои губы непроизвольно дрожат в ответной, не смелой, никем не замеченной улыбке.
Отец нарушает этот момент тем, что достаточно громко и саркастически хмыкает:
– Сколько раз говорил Мирьям, что женщина без стыдливости - что пища без соли, – брюзжит недовольно, направляясь к столу, на котором в хаотичном беспорядке лежат документы.
– Не все любят соль, кто-то предпочитает острые экзотически пряности, – лениво тянет Давид и неожиданно бросает скользящий взгляд на дверь, за которой я затаилась.
Черные глаза смотрят слегка сощурившись, правый уголок губ приподнят. Проведя пятерней по волосам, он вновь возвращает взгляд в сторону моего отца.
Сердце успокаивается, когда я понимаю, что осталась не замеченной, но спокойствие тает, будто первый снег, после следующей фразы отца, которая обжигает горячим унижением, словно едкой кислотой:
— Я понимаю, что Мирьям - тот еще подарочек, но, Давид, хочу тебя заверить, что моя дочь чиста, можешь даже не сомневаться.
Судорожно сглатываю тягучую слюну, с силой прикусывая губу. Опускаю взгляд на туфли, боясь посмотреть в лицо Давида.
Чувствительную кожу щек нещадно жжет. Где-то глубоко во мне зарождается и погибает полный тревоги стон.
— Даю тебе слово Юсуповых, — жестко обещает отец, не отводя прямого взгляда от будущего зятя, - впрочем, сам убедишься. Традиции ещё никто не отменял. Простынь «покажет».
Бледнею, понимая, о чем идёт речь. Я погибла!
– Право первой ночи твое. А если Мирьям посмела… - отец делает многозначительную паузу и с намеком поднимает бровь.
– Брак будет расторгнут в срочном порядке, - отец недовольно кривит губы, будто на секунду представляя развитие событий именно в таком ключе.
Ничего не могу с собой поделать, с ужасом пристально вглядываясь в лицо Давида. Челюсти брюнета плотно сжаты, глаза горят не хорошим огнём. Мне безумно страшно.
Вдруг он сейчас опозорит меня?!
— Я думаю это ни к чему, – резко чеканит Садулаев, заставляя меня затаить дыхание. — Я нисколько не сомневаюсь в Мирьям. Думаю, пора покончить с варварскими традициями не имеющими никакого отношения к современному обществу, – желваки на скулах Давида в полной мере показывают его отношение к предложению моего отца.
– Свадьба будет в европейском стиле.
Словно дуэлянты, отец и Давида скрещивают взгляды-шпаги и, к моему удивлению, отец сдаётся первым.
– Как хочешь, Давид. Твоя свадьба - твоя воля, – едко усмехается. – Вижу, девчонка моя тебе по душе пришлась.