Смех сквозь слезы

Серова Марина Сергеевна

Букет роз, который он преподнес при этом своей возлюбленной, в несколько раз превышал тот, что достался мне. Но я не стала привередничать или обижаться. Аркадий Майоров не был моим кавалером.

— Ничего, что я вот так рано вторгся в ваш тесный мирок? — расплылся в улыбке король сцены, снимая плащ и вешая его на крючок в коридоре.

— Что касается меня, то я всегда рада тебя видеть, — ответила Ольга. — Только вот угостить нечем дорогого гостя.

— Это не беда, — отмахнулся тот. —

Я принес с собой все необходимое.

Вместе с пакетом он прошел на кухню и поставил его на стол.

— В наш тяжелый и многострадальный век лучший подарок — это продукты, — изрек Майоров.

Оказывается, романтика в нем напрочь отсутствовала. От этого Аркадий Александрович еще больше упал в моих глазах.

— Принимайте!

Подобно фокуснику, он раскрыл свой пакет и отошел чуть назад, разведя руки в стороны.

— Спасибо, Аркаша.

Ольга тут же принялась выкладывать на стол всевозможные деликатесы, на которые Аркадий Александрович так любезно разорился.

Я встала у окна.

— А что, вы сегодня не в настроении, Женечка? — полюбопытствовал Майоров. — Не горите праздничным фейерверком?

— Я на работе, Аркадий Александрович, — напомнила я.

— Конечно, конечно, — улыбнулся он в ответ. — Я надеюсь, ничего ужасного не произошло?

— Пока нет, — успокоила я его. — Но мне бы хотелось немного поговорить с вами.

— Нет проблем. Я слушаю, — с готовностью откликнулся он.

— Вы пообщайтесь, — сказала Тимирбулатова, завершив разборку майоровского пакета. — А я пойду приму душ. Никто не против?

— Я против. — Майоров закинул ногу на ногу и закурил. — Я буду скучать, но, так и быть, отпускаю тебя.

Ольга ушла, оставив меня тет-а-тет со своим любовником.

— Аркадий Александрович, — начала я. — Насколько я понимаю, спрашивать вас о чем-либо еще по данному делу не имеет смысла. Большего вы не знаете, а если и знаете, то предпочитаете скрывать это. В противном случае вы бы рассказали мне все еще вчера. Так что предлагаю нам с вами поговорить о театре «Крейзи».

— А что вы хотите знать?

— Мне бы хотелось услышать от вас о внутренних взаимоотношениях там.

— Вы полагаете, Женя, что театр каким-то образом связан с покушениями на Ольгу? — уточнил Майоров.

— Скажем так, я не исключаю такой вероятности. А откровенно говоря, на данном этапе мне и не за что больше ухватиться.

— Хорошо, — согласился он. — О чем или о ком конкретно вы желаете поговорить?

— Я еще там никого не знаю, чтобы конкретизировать. — Я не стала дожидаться Ольгу и решила сварить кофе. — Но кое о ком я уже слышала. Например, о вашем директоре. Может, с него и начнем?

— Я не против. К Анатолию Викторовичу Велиханову я отношусь прекрасно. У нас с ним отношения

почти дружеские. Я знал его еще лет десять назад, когда он работал завхозом на оптовой базе в старом районе. А сейчас видите, Женечка, как судьба повернулась. Толя, как директором нового театра стал, сразу обо мне вспомнил и взял к себе на работу.

— А он каким образом в директорах оказался? — спросила я Майорова.

— Ну для него Ирина Юрьевна о теплом местечке похлопотала.

— Ирина Юрьевна, это кто? — сразу ухватилась я.

— О! — Аркадий Александрович закатил глаза. — Ирина Юрьевна — большой человек. Я бы сказал, что именно она является фактическим хозяином театра «Крейзи». Вернее, хозяйкой.

— Спонсирует?

— И спонсирует, и изначально основала его она. Все, что вы видели в театре, куплено на ее деньги.

— А чем она занимается, кроме меценатства?

— А бог ее знает, — пожал плечами Майоров. — Бизнесменша. А большего я не знаю. В подробности не вдавался.

— И какие у нее отношения с Велихановым? — продолжала допытываться я.

— Не те, о которых вы подумали, — тут же сказал Аркадий Александрович.

— Я ни о чем таком и не думала.

— Все равно. Они просто друзья. С детства росли вместе. — Майоров почесал затылок. — А более близкая связь совершенно невозможна.

— Почему?

— Вы еще не видели Толю, — пояснил он. — Не тот это человек, на которого позарится такая женщина, как Ирина Юрьевна.

— Ладно, — помолчав, продолжила я. — А у Велиханова не может быть скрытого мотива желать смерти Ольге Тимирбулатовой?

— Ну что вы? — Майоров выпустил последнюю струйку дыма и затушил сигарету. — В чем они, по-вашему, могли столкнуться лбами?

— Вам виднее.

— Ни в чем, — завершил он.

— Может, кто-то из актеров пытается свести счеты с Тимирбулатовой? — выдвинула я новую версию, раз Майоров полностью исключал из подозреваемых уважаемого Анатолия Викторовича.

— Сомнительно, — задумался мой собеседник. — Актеры — совсем иной контингент. Из-за зависти или из-за какой-нибудь другой корысти они могут пойти на козни, интриги, но убийство… Нет, это вряд ли.

— А у Ольги есть завистники?

— Насколько мне известно, нет.

— Почему?

Майоров не успел ответить на этот вопрос, потому что вернулась сама Тимирбулатова. Помимо того, что она приняла душ, Ольга успела еще и переодеться. На ней было длинное голубое платье с декольте, в котором просматривалось все, что нужно.

Могу поспорить, Майоров был сражен наповал. Во всяком случае, у него полностью вылетело из головы все то, о чем мы только что говорили.

— Ты бесподобна, дорогая, — он поднялся ей навстречу. — Несравненна.