Смерть императору!
Шрифт:
– К чему это?
– спросил Венуций.
– Какой-то трюк?
– Есть только один способ узнать, - сказал Макрон, поворачиваясь к одному из ветеранов поблизости.
– Принеси мне лестницу.
– Ты не серьезно?
– бросил ему вызов Аполлоний, но ветеран уже вернулся с ближайшей лестницей, и Макрон приказал ему опустить ее через переднюю часть стены.
Он быстро огляделся и увидел, что враг прячется в тени и не делает попыток приблизиться к храмовому комплексу. Перекинув ногу через парапет, он спустился вниз и подошел к корзинам. Он остановился у ближайшей, схватил складку ткани и поднял ее. Внутри было несколько голов. Ему потребовалось
Венуций с тревогой повернулся к нему.
– Кто они? Сильваний и его люди?
Макрон покачал головой.
– Это Кальдоний и его парни.
– Кальдоний?
– Выражение лица Венуция внезапно изменилось на выражение ужаса.
– А наши женщины и дети?
– Я никого из них там внизу не видел.
– Макрон кивнул в сторону корзин.
– Должно быть, он увел их достаточно далеко по дороге, прежде чем повернуть назад, чтобы присоединиться к нам.
– Ты приказал ему отправиться в Лондиниум, если восставшие доберутся до Камулодунума до того, как он сможет прорваться, - заметил Аполлоний.
– Тогда он и его люди, должно быть, попали в засаду на обратном пути, - лаконично ответил Макрон, прежде чем понизить голос, чтобы его могли слышать только двое других офицеров.
– Это та история, которую мы будем рассказывать нашим парням. Им нужно верить, что их семьи в безопасности. Я не могу позволить, чтобы их отвлекло горе. Кроме того, есть все шансы, что Кальдоний благополучно увел семьи и попал в засаду только на обратном пути сюда, как я уже сказал. Вот во что я хочу верить. Мне нужно верить, что моя Петронелла жива.
– Так чьими головами мы их назовем, если нас будут расспрашивать?
– спросил Венуций.
– Сильваний и его группа. Это то, что вы будете говорить парням, - твердо сказал Макрон.
Аполлоний кивнул, а Венуций отвернулся и прошипел: - Дерьмо.
– Венуций, это приказ, понимаешь?
Центурион на мгновение замер, а затем кивнул.
– Хорошо. Давайте убедимся, что парней накормят, прежде чем они отправятся на стену. Мы знаем, что замышляет враг.
– Макрон жестом указал в сторону, откуда раздавались звуки распиливания и стук молотков.
– Они выдвинут лестницы и таран, как только будут готовы. Я буду держать Ульпия и его людей в резерве, чтобы затыкать любые бреши или контратаковать любые прорывы, если у них получится, на стене.
Он посмотрел на усталых ветеранов, суетившихся на территории храма, и попытался придумать слова поддержки, чтобы приободрить своих подчиненных. Катон нашел бы, что сказать. Правильные фразы, чтобы поднять настроение другим людям, независимо от того, какие у них были шансы. Макрон по очереди сжал предплечья.
– Пусть боги присматривают за нами, а если нет, то пусть они себя трахнут. Мы позаботимся о себе сами.
– Говоришь, как истинный философ.
– Аполлоний устало усмехнулся, прежде чем они разошлись, чтобы занять свои позиции вдоль стены.
Повстанцы продолжали собираться на улицах вокруг храма до конца утра. Они начали выкрикивать
Макрон взобрался на крышу сторожки храмового комплекса, чтобы хорошо рассмотреть широкую улицу, ведущую к обугленным остаткам Лондиниумных ворот. Руины были расчищены, чтобы облегчить доступ через открытую площадку к храму. Толпа бриттов заполнила окрестности, дико ликуя, размахивая оружием и поднимая головы ветеранов, которые они взяли в качестве трофеев. В центре толпы стоял отряд всадников в зеленых плащах, блестящих шлемах и кольчужных доспехах. В центре их гордо стояла на колеснице безошибочно узнаваемая фигура Боудикки. Она тоже носила кольчужный доспех и держала копье, которое она подняла, приветствуя одобрение и поддержку своих последователей. Колесница остановилась, и она раскинула руки, призывая толпу к порядку. Постепенно возгласы стихли, и мятежники молча ожидали ее слов. Она начала говорить, подчеркивая свои слова жестами, направленными на территорию храма.
Макрон повернулся и увидел, что Аполлоний поднимается, чтобы присоединиться к нему. Мгновение спустя они стояли бок о бок, наблюдая, как Боудикка разжигает страсти своих людей.
– Триста шагов, плюс-минус, - сказал Аполлоний.
– Я мог бы попробовать выстрелить отсюда. Если я смогу сразить ее, это может сильно ударить по их моральному духу.
– С тем же успехом твой выстрел мог бы еще больше разжечь его, - ответил Макрон.
– Оставь это. Скоро у тебя будет много более легких целей.
Они продолжали смотреть, прежде чем Аполлоний снова заговорил.
– Стук прекратился.
– Они скоро придут. Я увидел достаточно. Давай готовиться.
Они вернулись к стене и снова разделились, встав с другими ветеранами. По всему комплексу воцарилась тишина, пока они ожидали штурма. Единственным признаком нервозности были гражданские лица, оставшиеся в Камулодунуме, чтобы защищать свои дома. Теперь все они были вооружены и рассредоточены вдоль стены, чтобы их могла воодушевить непоколебимая решимость пусть и бывших, но профессиональных солдат с обеих сторон. Некоторые были явно напуганы, и Макрон видел, как дрожат кончики некоторых копий. В другом месте человек отвернулся от стены и его вырвало на территорию храма, прежде чем ветеран, стоящий рядом с ним, повернул его лицом к врагу.
По подсчетам Макрона, не прошло и получаса, как прозвучал первый боевой рог врага, которому быстро завторили другие из зданий вокруг комплекса. Поднялся дикий рев, когда первый из повстанцев вырвался из укрытия и устремился по открытой местности к стене. Не было необходимости поднимать тревогу или отдавать приказы. Лучники выпустили свои стрелы в плотные массы, несущиеся к ним. Небольшой запас дротиков был быстро израсходован, и единственными другими снарядами были стрелы и камни, которые бросали защитники.
Среди мятежников были небольшие группы с лестницами, которые они поспешно подняли к стенам и начали взбираться, чтобы добраться до римлян. Глядя на это, Макрон увидел, что весь периметр был быстро охвачен нападавшими. Защитники использовали свои мечи и копья, чтобы не дать восставшим добраться до вершины стены. Некоторые пытались оттолкнуть лестницы в сторону или обратно, и там, где им это удавалось, вражеские воины падали на своих товарищей, и на этом участке линии удавалось получить короткую передышку.