Смерть как искусство. Том 2. Правосудие
Шрифт:
– Это почему же? – огорчился Тимонин.
– Да потому, что я к тебе приехала по делу Лесогорова. Усекаешь?
– У-у-у, – разочарованно протянул тот. – А чего у нас искать? Его же у вас грохнули, в столице, он там последние несколько месяцев прожил, там и искать надо. А у нас что? Глухая провинция.
– Ладно, не прибедняйся. В общем, так: меня прислали просто потому, что людей не хватает, можно считать – на общественных началах. Я просто прощупываю почву и собираю первичную информацию. В следующий раз приеду вместе с парнем с Петровки, все
Тимонин рассмеялся и ослабил узел галстука.
– Ты мне скажи: пойдешь со мной обедать? А то у меня в три часа совещание, надо успеть поесть до этого времени. Пошли, за харчем поведаешь, какая информация тебе нужна.
– Я лучше здесь, – заторопилась Настя. – Я быстро. Вот смотри, – она достала из сумки сделанные от руки выписки, – есть пять криминальных очерков, написанных Артемом Лесогоровым. Вот здесь кратко изложенная фактура, чтобы тебе материалы целиком не читать, у тебя и так времени нет. Мне нужно знать, что это были за уголовные дела. Вот и все.
Тимонин протянул руку, взял листки, быстро пробежал глазами.
– Я не понял вопроса, – сказал он. – Что значит: что за дела? Обычные, уголовные. Ты конкретней говори, что тебе надо.
– Первое: мне надо знать, реальные ли это дела или журналистские выдумки. И второе: если дела реальные, то кто их вел, кто по ним работал.
– В смысле розыска? – уточнил Тимонин.
– И в смысле следствия тоже. Одно дело, я имею в виду Андрюшина, точно реальное. А остальные?
Тимонин еще несколько минут изучал ее записи, уже более внимательно.
– Вот это дело я помню, и это тоже… А вот этого не помню. Или забыл, или оно было раньше, до того, как меня сюда перевели.
– Или это плод фантазии, – предположила Настя. – В любом случае мне нужна информация по этим делам. Поможешь?
– Куда ж от тебя деваться, пенсионерка ты моя, – весело вздохнул Тимонин. – Еще раз спрашиваю: пойдешь со мной обедать?
– Не пойду, я только что из кафе, пирожков наелась.
– Тогда я побежал, ты уж извини, но времени совсем нет. Оставь свой телефончик, я тебе позвоню, когда что-нибудь узнаю.
Они вместе вышли из кабинета и спустились на первый этаж, Тимонин повернул в сторону столовой, а Настя вышла на улицу. У нее мелькнула крамольная мысль побездельничать и просто погулять по городу, походить, посмотреть на дома, на людей, на магазины и кафе, но моросил мелкий холодный дождь, а зонта у нее не было… Пришлось садиться в машину и возвращаться в Москву.
По дороге Настя поняла, что у нее страшно ноет спина и начались лампасные боли в ноге. Вообще-то, она собиралась вторую половину дня провести в театре, помогая Антону Сташису и выполняя возложенное на нее задание, но, если она хочет сохранить работоспособность на ближайшие дни, надо ехать домой, ложиться на пол и подсунуть под крестец резиновый коврик-аппликатор, утыканный иголками. Обычно это помогало, если не запускать процесс, а поймать обострение в самом начале. Она позвонила сначала Стасову, потом Зарубину и, наконец, Сташису, убедилась,
Лежать на аппликаторе было больно, но только первые три минуты, потом появлялось приятное тепло, по спине начинали бегать электрические мурашки, и уже через двадцать минут Настя обычно крепко засыпала. Так было и на этот раз. Сквозь сон она слышала, как пришел домой муж, который, увидев ее лежащей на полу, сразу все понял, осторожно прикрыл дверь в комнату и скрылся в кухне. Настя хотела было проснуться и заговорить с ним, но спать было так сладко…
Проснулась она от звонка мобильника – звонил Тимонин.
– Все дела настоящие, – сообщил он, – и все вел следователь Тихомиров. Этого достаточно?
– Вполне, – обрадовалась Настя. Значит, один и тот же следователь. Вот он, источник информации, откуда Лесогоров черпал материал для своих очерков. – А как бы мне с этим Тихомировым встретиться? Прямо завтра, а?
– Это вряд ли, – очень серьезно ответил Тимонин. – Анатолий Петрович умер.
– Как?! – ахнула Настя. – Когда?
– Да уж прилично, весной девятого года.
– Погоди минутку, – попросила она, неуклюже поднимаясь с пола.
Положив телефон на стол, кряхтя вытащила из сумки флэшку с материалами Лесогорова и вставила в компьютер. На шум из кухни выглянул Чистяков.
– Чем-нибудь помочь? Зачем ты вскочила?
– Спасибо, солнышко, я справлюсь, – ответила она, щелкая мышью.
– Эй, ты там что, провалилась? Ау, Каменская! – доносилось из трубки.
Зажав телефон между щекой и плечом, она проговорила:
– Сейчас, минутку подожди, ладно? Мне надо кое-что проверить.
– Так ты проверяй и потом мне перезвони.
– Нет, я уже готова…
Так и есть, все очерки Артема Лесогорова были опубликованы в мае – июне десятого, нынешнего, года, то есть больше чем через год после смерти следователя Тихомирова. Значит, следователь журналиста не консультировал и ему никак не помогал, но все-таки материалы дел, которые он вел, каким-то образом попали в руки Артема.
– Тим, ты можешь мне достать координаты вдовы Тихомирова или его детей? У него кто-нибудь остался в вашем городе?
– Вдова, Надежда Ароновна, я ее знаю. А тебе зачем?
– Надо. Тим, будь другом.
На том конце Тимонин зашелестел страницами, видно, листал какой-то справочник или записную книжку.
– Ладно, записывай адрес. Но имей в виду, с тебя причитается.
– Сочтемся, – улыбнулась Настя.
Стало быть, завтра с утра придется снова ехать в Шиловск. Или послать Антона? После сегодняшней эпопеи со спиной не надо бы ей снова неподвижно сидеть два часа в машине по дороге туда и столько же на обратном пути. Но завтра суббота, а у Антона дети… Правда, он говорил, что не нужно его жалеть и щадить, но все-таки неловко, она прекрасно может сама справиться, ведь официальный статус для встречи с Надеждой Ароновной ей не нужен. Пока не нужен. А там посмотрим.