Смерть куртизанки
Шрифт:
Аврелий послужил в легионе, потом неудачно женился и со временем развёлся. Убеждённый последователь философии Эпикура [17] , патриций целиком посвятил свою жизнь изучению классиков, путешествиям по многим известным в те времена странам.
В Александрии [18] , в Египте, он купил, спасая от виселицы, раба — нахального Кастора, хитрого грека сомнительной честности, которому суждено было стать его бессменным секретарём.
В 41 году — через двадцать лет с того памятного года, когда Аврелий отмечал своё шестнадцатилетие, — Клавдий, всеми забытый брат Германика, которого так стыдилась семья,
17
Эпикур — древнегреческий философ IV–III вв. до н. э. Учил, что высшим благом для человека является наслаждение, удовольствие и спокойствие, а также отсутствие страданий: физической боли, тревог и страха перед смертью.
18
Александрия — город, основанный Александром Македонским в Египте, был после Рима крупнейшим в империи.
Настало лето 42 года. Оно прошло спокойно, без каких-либо особых преступлений и загадок, которые нужно было бы распутать, без виновных, которых следовало бы разоблачить.
После отдыха в Байях [19] Аврелий вернулся в Рим.
Смерть куртизанки
I
19
Байи — термальный курорт античных времен. В городке располагались летние резиденции самых известных людей в Риме, в том числе императора.
Публий Аврелий пребывал в отличном настроении, когда направлялся к дому, где жила его новая знакомая.
После обеда он долго принимал освежающую ванну, желая достойно приготовиться к свиданию, на которое сумел уговорить красивую молодую женщину, с которой познакомился этим утром.
Вечер был великолепный. Закатное небо над столицей окрашивало кирпичные стены красным и каким-то нереальным светом озаряло мраморные колонны. Вдали виднелись белые крыши храмов и густые рощи пиний, похожих на раскрытые зонты.
Ему хотелось было поторопить носильщиков, но он передумал и лениво откинулся на мягкие подушки, снова и снова с удовольствием рассматривая город, который, как ему казалось, знает во всех подробностях, но который не переставал удивлять и восхищать его.
Раб-глашатай прокладывал в толпе дорогу паланкину по запутанным улицам Рима, а Кастор, любимый слуга молодого сенатора, шёл следом за носилками, бережно неся дорогую, тонкой работы алебастровую вазу.
Миновав шумные и многолюдные улицы в центре, рабы пронесли паланкин между огородами на Авентинском холме и, покружив по нему, вскоре остановились возле дома Коринны.
Снаружи он выглядел немного громоздким, но оказался довольно скромным и не слишком вычурным. У каменной ограды размещались небольшие лавки ремесленников, закрытые в этот час. Улица была пустынна, а деревянная дверь в дом приоткрыта, словно в знак приглашения гостю.
Аврелий улыбнулся про себя и постарался рассмотреть
Желая поскорее оказаться внутри, он отпустил охрану и отправил носильщиков в ближайшую таверну с наказом пить там как можно дольше.
Он задержал только Кастора, который издавна был в курсе всех его любовных дел и который нёс, словно выставляя напоказ всему свету, тяжёлую алебастровую вазу, предназначенную в подарок по случаю приятного знакомства.
Дверца со скрипом открылась, и молодой сенатор вошёл, оставив верного слугу сторожить на углу. Оказавшись в небольшом атриуме, едва освещённом несколькими медными светильниками под потолком, он осторожно прошёл вперёд, надеясь обнаружить какие-то признаки жизни.
Красивая арка вела в небольшую скромную гостиную, где стояло несколько скамей и небольшой мраморный стол. Аврелий отметил изящество убранства и взглядом знатока сразу оценил, насколько это искусные и дорогие вещи.
У красавицы Коринны вкус оказался куда более утончённый, чем можно было ожидать, — прекрасная мебель работы лучших мастеров, украшений мало, но все весьма изысканные. Девушка явно предпочитала окружать себя немногими, но ценными вещами вместо ярких и вульгарных безделушек.
Аврелий остался доволен: теперь он уже не сомневался, что его алебастровую вазу оценят по достоинству. Очевидно было и другое: чтобы позволить себе подобную роскошь, этой красивой девушке, по всей видимости, приходилось рассчитывать на какого-то высокого покровителя, готового часто и широко открывать свой кошелёк.
Молодой сенатор решил, что человек этот был к тому же столь великодушен, что не ограничивал свободу своей подопечной и не запрещал ей принимать и других гостей.
Между тем из небольшой гостиной любопытствующий Аврелий прошёл в триклиний [20] , чтобы осмотреть и его. Обстановка тут также оказалась впечатляющей, и небольшие фрески на стенах с изображениями различных мифологических сюжетов говорили о роскоши и хорошем вкусе.
Здесь он тоже никого не встретил, поэтому вернулся в гостиную, мельком обратив внимание на одну из фресок — Зевс в облике быка похищает Европу.
20
Triclinius (лат.) — триклиний, столовая в римском доме. Так же называлось обеденное ложе для трёх персон, которое размещалось вокруг стола таким образом, чтобы с одной стороны оставался свободным подход к нему для подачи блюд.
Странно, однако, что никого нет. Коринна не могла забыть, что назначила свидание, ведь даже оставила для него приоткрытой дверь.
И всё-таки полная тишина в доме вызывала некоторое недоумение. Нигде не видно было ни одного раба или служанки.
Вернувшись в атриум, Аврелий прошёл узким коридором на другую половину дома, выходившую в небольшой огород.
Смеркалось, но силуэты двух высоких смоковниц ещё чётко вырисовывались на фоне уже потемневшего неба.
На этой половине дома находилось несколько спален. В одной из них горел свет: это, несомненно, спальня Коринны, решил Аврелий.
Успокоившись, он подошёл к узкой двери и заглянул в комнату, где над входом горел светильник. Коринна лежала на кровати. На ней была только короткая туника, обнажавшая стройные ноги. Густые рыжие волосы рассыпались по спине и накрывали руку девушки.
Казалось, она плакала, уткнувшись головой в подушку. Любуясь ею, молодой сенатор приблизился, представляя, какой шелковистой окажется кожа, столь нескромно предложенная его вниманию. Широко улыбаясь, он ласково коснулся её руки. И тотчас вздрогнул — рука была ледяной. Он схватил и резко приподнял девушку, отчего она едва не упала на него.