Смерть - лучший учитель

Войт Крис

Бескрайние склоны неведомой горы, вертикальный ветер и бесконечный снег. И только я, на сотни лиг во все стороны, одно бьющееся сердце на бесконечную ночь. Зима. Тьма. Неизвестность.

Прежде, чем по лицу потекли горячие слезы, раньше, чем стало затухать пламя магии, я сделала судорожный вздох. Легкие опалил морозом зимний воздух, и в сердце пришел уже не страх.

Ужас.

И понимание — это тьма уговаривает меня умереть, этот шепот, что затих лишь для вида, продолжает говорить в моей голове, доказывая бессмысленность борьбы. И им почти удалось победить.

Я вновь запела, дрожащим голосом, едва не срываясь на

крик, а ветер вокруг злобно и издевательски взвыл. Они получат меня, все равно получат. Когда кончатся силы, когда усталость сомнет решительность, они схватят меня. Это вопрос времени. А у тьмы впереди вечность. Но все равно огонь продолжил гореть, а песня — тихо звучать на одиноком выступе скалы.

В какой-то момент я осознала, что вокруг заметно посерело и черные камни уже выделяются на фоне светлеющей пелены впереди. Некоторое время странные темные разводы метались на краю видимости, затем и вовсе отступили, оставив меня посреди обожженного утеса и растаявшего снега.

Я откинулась назад и устало выдохнула, руки безвольными плетьми легли на колени. Трепещущее пламя круга немного погорело и медленно опало, оставив на камне лишь следы копоти и гари. Ветер влетел в опустевший от магии круг и пахнул в лицо резким холодом. Через минуту вокруг снова царила ледяная зима, а колючий снег опять ударил по щекам сотней иголок.

Вьюга заплясала и завертелась, занося расчищенный участок и меня заодно. Но сделать что-то сил уже просто не осталось. Поэтому я спокойно и обреченно смотрела, как ноги скрываются под все увеличивающимся слоем снега. Глаза закрылись сами по себе, лишь в ушах отдавался легким свистом ледяной ветер.

Я проснулась на закате. Пусть небо и было затянуто все той же белой пеленой, а солнце здесь словно и вовсе не существовало, я почувствовала нутром — скоро снова придет тьма.

Вьюга успокоилась, и пока что царила полнейшая тишина. Мне даже пришлось откашляться, чтобы нарушить иррациональный ужас и доказать себе самой — я все еще жива.

Отопительное заклинание вернуло чувствительность в конечностях, но не избавило от страха. Талая вода утолила жажду, но голод терзал внутренности острыми когтями. Я чувствовала, что на пределе. Вторую ночь уже не выстоять. И когда мой голос сорвется или умолкнет, тьма придет, чтобы забрать свою добычу. Смерть в такой ситуации будет лучшим вариантом. Стоит кинуться в пропасть прежде, чем шепчущие голоса вернутся, а их владельцы уставятся на меня тысячей невидимых глаз.

Из оцепенения меня вывел нарастающий гул и грохот. Я вздрогнула и открыла глаза. Из сугроба выглядывала только моя голова с красным от холода носом, а конечности не ощущались совершенно. На магию сил уже не осталось. Приходилось просто ждать наступления ночи.

Шум приближался снизу, что заставило меня нахмуриться. Больше всего звук походил на лавину. Однажды я видела и слышала такое среди заснеженных пиков Крелонтена.

Встать у меня не получилось, поэтому я просто медленно подползла к краю и глянула вниз. И увидела лишь бесконечные уступы, череду темнеющих камней и белого снега. Но я ждала, прислушиваясь и не шевелясь. Вскоре далеко внизу появилось снежное облако, убедив в правдивости моей гипотезы. Может быть, в этом мире лавины действительно несутся снизу вверх? На страх сил уже просто не оставалось.

Поэтому я стояла на коленях, упираясь онемевшими руками в утес и глядя вниз, на поднимающийся снежный вихрь.

Лишь когда он приблизился до опасного расстояния, я отпрянула назад и вжалась в уступ.

Лавина разделилась на две части и обтекла мой утес. Снег клубился в порывах ветра и грозился снести меня вместе с ненадежной каменной защитой. Но вдруг лавина остановилась, а снег безвольно стал опадать вниз, как и положено в нормальных мирах. В морозном мареве я стала различать темные силуэты, они стояли в снегу, под острым углом к каменной гряде, противореча законам природы и логики. Удержаться на отвесной скале было невозможно, но фигуры стояли и молча меня разглядывали.

Помятуя о прошедшей ночи, я не стала ждать нападения и сразу зажгла на руке дрожащее пламя. Выглядело оно так себе, последние события отняли у меня все силы, включая потайные резервы, которые хранятся на случай страшных испытаний. Фигуры никак не отреагировали на мою провокацию, они просто выжидали.

И нужно отметить, их решение было на удивление продуманным. Я тоже замерла, а пламя моей магии выпивало последние силы из уставшего тела, пока, наконец, не погасло, вместе с сознанием. Все подернулось пеленой, и белый снег, темные фигуры и черные скользкие скалы затерялись в этой мути. Я лишь на миг почувствовала, как мое лицо коснулось мягкого, словно подушка, снега, и отключилась.

Ощущение легкости, тепла и тишины казались чем-то запредельным. Я неловко пошевелилась, и на меня вновь навалились боль в перетруженных мышцах, сумятица в мыслях и реальность всей тяжестью. Сон отступил, забрав с собой большую часть усталости и унеся неизвестно куда каменный уступ и вьюгу.

Я огляделась мутным взором и увидела полутемную комнату, где горели лишь несколько свечей. Вокруг оказалось на удивление тепло, а постель, на которой я лежала, была мягкой и приятно пахнущей. При внимательном рассмотрении то, что я приняла за темное дерево, оказалось камнем, покрытым затейливой резьбой. Из него были сделаны все предметы интерьера: столик у кровати, само ложе, стены, декоративные статуи у стен и даже красивый стул. Правда, неудобство последнего заключалось в том, что его передвинуть на другое место можно лишь с помощью магии земли. Все детали интерьера словно вырастали из пола и стен.

Многочисленные раны на теле непрерывно ныли, но после непродолжительного осмотра я выяснила, что каждый порез и синяк обработаны, а некоторые даже забинтованы.

Я лежала в постели и ждала прихода своих спасителей или надзирателей. Окружающая обстановка казалась мирной, гостевой, но я же не знала, как выглядят нормальные апартаменты в этих местах. Возможно, я нахожусь как раз в камере. Но успокаивало другое, понимание — тьме и ее невидимым слугам не нужны стулья и кровати. Это не они забрали меня с утеса.

Через несколько минут, словно ощутив мое пробуждение, на пороге появилась… пожалуй, девушка. Характерные, резкие черты лица выдавали эльфа, но таких я еще не видела. Белоснежное, мертвенно-бледное лицо, черные, как камень утесов, волосы, темные губы и хищные, ледяные глаза. Надменный и гордый взор прибавляли величия этой странной внешности. Полы жилета разлетались черными крыльями при каждом шаге, корсет туго обтягивал и без того стройную фигуру, а легкие, белоснежные рукава клиньями врезались в этот черный наряд. Высокие кожаные сапоги гулко стучали по камню, когда девушка приблизилась ко мне и презрительно оглядела.