Смерть - лучший учитель
Шрифт:
Некоторые истории казались житейскими и обыденными: об изменивших мужьях, о предавших друзьях или струсивших воинах. Актавиан просто рассказывал, и каждый решал сам для себя, каков для него верный ответ. И где начинается грех и тьма.
— На деревню напал страшный враг. Местным жителям некуда было деваться, позади них стеной стояли неприступные горы. Единственный путь спасения увел их через темные пещеры на другую сторону гряды. Но эта дорога вывела крестьян в место куда более страшное — обитель черных драконов. Те не были рады визитерам, но идти людям было просто некуда. На их выбор было три вида смерти. Вернуться обратно и погибнуть от кочевых варваров,
Я откашлялась, затем рассмеялась.
— Мне, конечно, странно представить, что я бы вышла замуж за своего Арчидоза. Правда, стоит учитывать, что в нашем случае я ему скорее мать или старшая сестра, которая воспитывала его с младенчества. Но драконы — величайшее творение Вселенной. Даже будучи молодыми, они обладают мудростью древних. Королева, на мой взгляд, поступила разумно. И правильно. Если ни людскому народу, ни крылатым некуда было идти, стоило попробовать жить вместе. В мире.
Актавиан одобрительно покивал головой.
— Но должен заметить — это был первый подобный контакт между людьми и драконами. И именно с тех пор вошло в привычку у обоих народов отдавать в ученики своих детей другой расе. Ваш Арчидоз — один из таких студентов по обмену.
Я хмыкнула, позади тоже раздались смешки. Очень уж нелепо выглядел черный дракон в виде ученика.
На уроках Актавиана мы говорили обо всем на свете — и ни о чем конкретно, но почему-то именно в этом общении и крылась истина. На его занятиях я чувствовала себя ближе всего к разгадке какой-то древней тайны, непостижимого чуда. И смысла жизни, состоящей, на первый взгляд, из незначительных поступков и действий, которые впоследствии выстраивались в не что иное, как в судьбу.
Так и прошло три месяца третьего курса. Я пела, рисовала и думала о своей судьбе. В какой-то момент мне стало казаться, что мой недуг — лишь испытание. Я не знаю, как могло случиться, что меня парализовало, но при этом я не сошла с ума. Тот день, когда сам Вардан явился на бал во время нашей с Адрианом дуэли и отшвырнул меня к стене, сломав большую часть костей, — казался адом. Мне было двадцать три и я провалялась в лазарете две недели, беспомощная, слабая и уничтоженная. Я ненавидела весь мир и себя за никчемность. Но в этот раз я словно по-прежнему находилась в трансе, разве что теперь — духовном. Ледяное спокойствие охватило меня полностью и не позволяло впасть в отчаяние.
Большей частью меня спасал страх, он прогонял апатию еще на дальних подступах. Ужас, что шепчущие голоса могут меня победить, что тьма проберется в мою душу за многие лиги от Стены и подтолкнет к гибели. Я выстояла в ту ночь, справлюсь и со всеми последующими.
К тому же мне казалось, что за эти месяцы я подошла к неведомой цели своей жизни ближе, чем за все прошлые годы.
Глава 33
Натаниэль появлялся изредка, большую часть времени отсутствуя неизвестно где. Ближе к концу этого странного курса, когда по тем немногим
— Я побывал на Штормовом Перевале, — проговорил Натаниэль, не отводя от меня взгляда. — Эльфы полностью подтвердили рассказ Диоры. Более того, они еще раз проверили все дороги и смогли точно сказать — Ди не пересекала горы ни по одному из маршрутов. К тому же я побывал в Крелонтене сразу после учебного года. Там состоялось очень серьезное сражение с неизвестными существами, — эльф наклонил голову и заглянул мне в глаза. — И ты в нем участвовала. Ты добралась до города, побывала на военном совете и приняла бой у северо-восточных Ворот. Вы сразились лицом к лицу с одной из самых свирепых тварей, затем произошел обвал. Когда маги земли разобрали завал, ни тебя, ни этого существа не обнаружили.
Натаниэль устало прикрыл глаза и вздохнул.
— Я не нашел никакой более важной и точной информации. Все маги Крелонтена действовали на расстоянии, в отличие от тебя. Предполагается, что ты сломала позвоночник именно во время обвала, а после тварь унесла тебя за собой на Внешнюю Стену. В момент получения повреждений ты находилась в трансе. На самом деле, в истории много случаев, когда маг в бою впадал в транс и воевал, совершая множество различных действий, разговаривал и не замечал ран, несовместимых с жизнью. Магия соединяла сломанные кости и заменяла уничтоженные органы. Однако при выходе из этого состояния волшебники погибали.
Натаниэль опустил голову и в отчаянии прикрыл лицо руками.
— Я не нашел никакой по-настоящему важной информации…
К моему удивлению, Фредерик подошел к декану Сфер и сочувственно положил руку на его плечо.
— Нат, ты ни в чем не виноват. Мы все переживаем из-за случившегося. Но даже Ди понимает: иногда боевые маги и вообще воители получают ранения, а то и погибают в бою. Возраст не смягчает судьбу в ее выборе.
Натаниэль поднял глаза и смерил тяжелым взглядом коллегу.
— Я все понимаю, но ты сейчас рассуждаешь как преподаватель. Ученик получил серьезные травмы на каникулах, к тому же на территории своего государства — состав учителей Академии не несет за это ответственность. Но я жених Ди, я обязан защищать ее до самой смерти.
Я устало вздохнула, достала из сумки на коляске книгу и погрузилась в чтение, пока они спорили о морали, долге и прочих вещах. Если уж обо мне так навязчиво говорят в третьем лице, то пожалуй, я действительно сделаю вид, что меня здесь нет. Через минут десять мне надоело слушать этот пустой треп, который мешал мне сосредоточиться на чтении, и я медленно покатилась к выходу, помахав на прощание учителям. Через несколько секунд они заметили, что я пытаюсь ретироваться и резко замолчали.
— Ладно, я все понимаю. Но сильно утомилась. Из всего сказанного я могу сделать только один вывод — никто точно не знает, что произошло. Значит, на каникулах я буду искать тех, кто даст мне ответ. Моя специализация архимага не изменилась? Если есть возражения, я могу выступить на Арене, без всякого транса.
Увидев реальные сомнения в глазах Фредерика, я пришла в ярость, почти как в прежние времена.
— Предлагаю, решить этот вопрос прямо сейчас!
День близился к вечеру, а лето плавно перешло в осень. Из леса тянуло терпкими ароматами, а воздух так пронзительно пах, что сердце колотилось в груди в ожидании чуда. Восточный край розовеющего неба предрекал скорый и затяжной дождь, но пока заходящее солнце еще ярко светило где-то над морем, прячась за высокими стенами Академии.