Смерть мертвым душам!
Шрифт:
— А теща, оказывается, продвинутая!
Жена сухо кивнула. Ей не очень нравилось, что мама бросила застолье и до сих пор что-то строчит в свой блог.
— А давай, — предложил Миша, — ей ноут подарим! На день рождения! Хотя до него еще полгода…
Он посмотрел, как ловко теща переключается из окна в окно, копируя и вставляя какие-то ссылки.
— Знаешь что? Я ей прямо завтра ноут куплю! Он ей реально нужен! И интернет подключу. Что скажешь?
Жена неопределенно пожала плечами.
Елену
— А? Что? — встрепенулась она. — Валя уже спит? А который час? Ой, какой ужас! Простите, ради бога…
Учитывая позднее время, Миша самолично отвез тещу домой. А возвращаясь, чуть не наступил на розовую коробочку прямо перед дверью квартиры.
— Ого! — Он внимательно рассмотрел находку, вытащил записку. — «Мише в день рождения»… Не понял… Кто это?
Он повертел головой, высматривая возможного дарителя, но так никого и не нашел. Открыл коробочку. В ней оказалось ароматное мыло в форме сердечка.
Миша пожал плечами и зашел в квартиру. Жене он подарок решил не показывать, сразу тайком выбросил в мусорное ведро. А ведро вынес.
Кира все это время пряталась на верхней лестничной площадке. Сердце у нее стучало, как отбойный молоток, а сама она чувствовала себя восьмиклассницей. Влюбленной счастливой восьмиклассницей.
Междуглавие 20
Зачистка
Резервацию для писателей с неправильными фамилиями устроили в дальнем шкафу, куда даже библиотекари доходили крайне редко. Нынешней ночью сам Наместник почтил их своей речью:
— Ну что, Фехтрванеры! Поняли, где ваше место?!
— Фейхтвангер, — мрачно поправил его коричневый том. — И я тут один. Остальные…
— Молчать! Все вы тут Рванеры, ясно? А будете вякать — в изгнание отправим, как этого…
— Кинга! — подобострастно подсказали с нижней полки.
— Вот именно! Поналезли в нашу русскую литературу, по-натащили чуждых нам идеалов, несовместимых с евразийской ментальностью! Но теперь тут будет полная чистота! Кстати, мои стихи еще не доставили?
— Обещают на следующей неделе, мы в накладной уже буковки переставили…
— Хорошо! Это будет первой каплей, первым кирпичиком в фундаменте наступающих гармонии и просветления…
Наместник запнулся. Он сам чувствовал какую-то несообразность своих слов, но на полках не осталось никого, кто мог бы ему возразить. Словарь хотел было намекнуть, что кирпичи в фундамент не кладут (если не хотят, чтобы здание вскоре покосилось и рухнуло), но получил тычок в бок от стоящей рядом Энциклопедии и промолчал.
— Как хорошо-то! — вздохнул оратор, и рожь на обложке согласно закивала. — А вскоре будет еще лучше! Наш любимый Император при последней личной беседе… — пауза,
— Да? — заволновались книжки. — А какое решение-то?
— Окончательное! — повторил Наместник.
Не мог же он признаться, что Мертвые души не стали ничего объяснять, сколько он ни просил.
— До полной и окончательной победы остался последний, но важный шаг! — сказал оратор. — Новое поколение юных, отравленное идеями… в кавычках идеями, конечно… всяких Фейх… Каров и Паров…
Он остановился, осознав, что запутался.
— В общем, — закончил он деловым тоном, — нужно разобраться с девчонкой. Завтра прибудет специальный десант…
Глава 21
Эльвира Львовна
Ник теперь стал довольно известной личностью. Даже старшеклассники с ним здоровались. Раз в неделю он исправно платил удвоенные вклады всем желающим, и этих желающих с каждой неделей набиралось все больше и больше.
У Ника теперь на руках было около трехсот долларов.
Он никогда не думал о том, что у него будет такая сумма!
И ее можно было потратить на давнюю мечту — смартфон!
Оставалось выбрать подходящий момент, чтобы свернуть финансовую операцию. Причем так, чтобы не было большого скандала. К сожалению, об этом у Перельмана ничего не было написано.
Кира читала. Она забилась в угол библиотеки и смаковала очередной шедевр с очередной сладкой парочкой на обложке. Кира уже давно не запоминала названия и не читала фамилии авторов, да и какая разница, кто это написал!
Главное, что она кожей чувствовала, как обнимают героиню сильные мужские руки, как она вся трепещет в этих объятьях, как прожигает ее пронзительный мужской взгляд и как впереди ее ждет сплошное, химически чистое счастье.
«У меня тоже будет такое, — грезила Кира. — Я тоже буду приходить домой, и меня будут подхватывать на руки, и он всегда-всегда будет рядом… И мы будем ходить каждый вечер в ресторан или ужинать дома при свечах, а когда я скажу, что у нас будет ребенок, он возьмет меня на руки и будет кружиться со мной по комнате».
Кира прерывисто вздохнула.
«Как же все здорово складывается! — вдруг обрадовалась она. — У нас будет замечательная семья! Я так люблю Валю, а Валя полюбит меня. И мы будем жить душа в душу, гулять каждый вечер в парке, зимой играть в снежки. Я в такой белой шубке, Вале я свяжу шапочку с помпоном, а Он… Он будет смотреть на нас и любоваться».
Кира вздохнула, зажмурилась от счастья и взяла с полки следующую книгу.
Валя сидела в зале абонемента и хмуро разбирала коробку с новыми книгами. Удивительно, раньше месяцами просили новинки, а сейчас шлют чуть ли не каждую неделю.