Смерть на фуршете
Шрифт:
— С рахат-лукумом и земелахом, — без запинки отбил удар Трешнев, — можешь присоединиться, ибо они как раз во время фуршета постараются выяснить, куда пропал институтский экземпляр «Кизилового утеса». Там же поищут переводчика с турецкого.
— Это денег стоит, — напомнила Ксения.
— Решим в рабочем порядке. Сделаем помощника — или помощницу — действительным членом Академии фуршетов. До встречи в Доме Цветаевой.
— Не опаздывай! Рабочий человек придет, не то что мы с тобой.
Трешнев тем не менее опоздал к началу
Позвонил, чтобы к нему вышли: стоит на «аварийке».
Оставив Инессу в зале: «Ребята, если можно, я отдохну немного», — пошли вдвоем.
Влезли в кабину.
Переводчик посмотрел, прочитал что-то по-турецки из трех мест.
Выслушал задачу: сличить тексты и отметить в них совпадающие места.
— Это быстро не сделаешь.
— Нам пока не переводить надо, а сопоставить, — напомнил Трешнев. — Там главная трудность лишь в том, что анатолийские названия заменены на крымские.
— С этим я разберусь, — сказал Миша. — Но все равно работы много. Надо ведь обе книги прочитать вначале.
— А просмотреть нельзя? — нетерпеливо спросил Трешнев.
— Вам ведь точно надо, — напомнил Миша.
— Сколько это будет стоить? — не выдержал Трешнев. — И за какое время сделаете?
— Не в деньгах дело. Я, между прочим, еще в советское время исторический роман написал, про нашего деспота Добротицу. Слышали такого?
Трешнев развел руками.
— Хороший роман. Но не издали его. Обвинили меня в национализме. А потом вообще все повалилось. Даже не знаю, найду ли хоть один экземпляр машинописи.
— Предлагаю бартер, — оживился Трешнев. — Вы нам делаете сопоставление наших романов, а я сделаю все, чтобы издать роман про вашего деспота…
— Деспот — это у него титул такой. А на самом деле он был прогрессивный…
— Естественно. Найдите машинопись вашего романа, и мы его издадим. Здесь, в Москве. А пока помогите нам.
— Ну, добре. Давайте книги. Завтра привезу. В худшем случае послезавтра.
Трешнев сунул том «Стерляди» и распечатку «Утеса» в белый пластиковый пакет с надписью «Наши детективы — чтение, от которого невозможно оторваться», положил рядом с Мишей на сиденье.
— Звоните. Приедем куда скажете и заберем. Или где-нибудь на фуршете встретимся. Звоните. И конечно, свою рукопись ищите.
— Это мне надо в Кишинев ехать…
Вышли. Миша выключил «аварийку» и тронулся. Но сразу же затормозил. Высунулся из кабины:
— А ручкой можно пометки делать? А то у меня карандаша нет.
— Конечно, можно! — крикнул Трешнев. — Можно и с комментариями.
— Погоди! — спохватилась Ксения. — Ведь ты отдал текст, который мы столько искали, почти незнакомому человеку…
Трешнев смотрел на нее с сожалением.
— В Москве, хотя это не Киев, кое-где есть ксероксы. Я снял три копии. Еще одна — со мной,
— Может быть, надо было дать этому Мише также украинский перевод «Утеса»?
— Совершенно ему он не нужен. Для нас эта «Скэля» — шпаргалка, а комратскому полиглоту пристало работать с подлинником. А то еще увлечется сопоставлениями украинского перевода с оригиналом и притормозится.
— А про возможность издать его роман ты приврал?
— Скажи прямо, грубо, по-полковничьи: соврал! Сейчас есть возможность издать любую книгу. Была бы она написана. Нам надо сделать дело, а потом разберемся. Пока Миша свой роман разыщет, пока перечитает… Есть пространство для маневра.
Разорванный «Утес»
У входа в Дом Цветаевой догнали Ласова и Караванова.
— Постоим здесь, — предложил президент. — Фуршет еще не начался, а появляться в зале во время выступления как-то неприлично. Кроме того, не знаю, как вы, а мы с Волей только что от стола. Было не очень разнообразно, но в целом сытно.
Их поход в Институт восточных и редких языков оказался успешным и в другом отношении.
— Я записан во все серьезные библиотеки Москвы, — сообщил президент, — и первым делом устанавливаю дружеские отношения с библиотекарями. Как вы все прекрасно знаете, обычно при заказе книги из хранилища остается копия листочка заказа. Моя старая знакомая, но вполне молодая женщина, Лида, которая работает в библиотеке института, разумеется, сказала мне, кто заказывал эту книгу, когда она исчезла с полки в читальном зале. Странно, что ты, Андрей, это не выяснил.
— Леша, я им по телефону звонил. И тем не менее эту твою Лиду или того, кто мне ответил, разговорил. Ведь мне даже сказали, что книгу свистнули с полки.
— Сейчас мы вас поразим тремя ударами. Воля, с какого начать?
— Убей нас разом, — предложил Трешнев.
— Каждый из трех разит наповал! — гордо сказал президент.
— Ребята, а можно без литературщины, без этих ваших саспенсов? — попросила Ксения. — Между прочим, сегодня ночью меня тоже… можно сказать, почти наповал! Уже в прямом смысле слова.
— Это мы обязательно обсудим, — заверил Трешнев. — Давайте, пацаны, без выпендрежа. Пусть сюжет и фабула у вас совпадут.
— Хорошо, — согласился Ласов. — Но в ретроспекции.
— Мы пошли к Лешиной Лиде, и она нам сказала, что «Кизиловый утес» — найден! — выпалил Караванов.
Ксения с яростью посмотрела на Трешнева, и он эту ярость, несомненно, прочитал.
— Зато мужа повидала, — кротко произнес он.
— Найден-то он найден, но в разорванном виде, без переплета и титульного листа… Сейчас в кабинете директора.